OGO - Последние дни Пангеи. Первое чувство

– Это ещё что такое? – Арвен навострил уши.

– Кажется, Лазуны пришли, – прошептал Трис.

– Лазуны пришли поживиться, – подтвердил Кун.

Лазуны очень сильно смахивали на Рапторов, а точнее, на их детёнышей, будто последние не выросли и остались быть Лазунами. Крикливые и назойливые ящерицы обитали во всех уголках Пангеи, где когда-либо ступали охотники. Помимо стрекоз, рогатых жуков, бабочек и яиц всяких рептилий, Лазуны позволяли себе живиться и Пискунами, и Нырками, и теми же Лапокрылами, которые изредка спускались наземь. А бывало, двуногие проныры ошивались у стойбищ, норовя найти лазейки и полакомиться вяленым мясом из кладовых шатров или ям, за что всегда были покараны дозорными, то есть убиты – несмотря на заветы мудрецов о хранителях равновесия, убийство любого хищника, возжелавшего пищу первого люда, считалось правым и во благо племени.

Соплеменники зашушукались, соглашаясь с предположением Триса и Куна, а снаружи шатра началась настоящая охота! Было слышно, как рептилии носились вокруг строения, рокотали и бросались друг на друга. Шелест крыльев, глухие удары оземь, колыхания стен шатра, шипение и прочая суета окончательно нарушили покой охотников.

– Слушайте, – начал возмущаться Валл, – эта мелочь нам уснуть не даст, и отдохнуть перед дорогой мы точно не сможем! Поэтому предлагаю зажечь факелы и разогнать этих проныр. Если понадобится – прикончим парочку. И тех и других! Остальные сами разбегутся.

– А если вдруг плотоядные покрупней заметят пламя? – размыслил Ирис.

– Разгоним мелочь и тут же потушим! – поддерживая идею вожака, сказал Кун.

Охотники, не долго раздумывая, закивали и одобрили решение Валла и Куна, а затем принялись поджигать светочи.

– Я, Кун, Ирис и Таро – ока воплоти! – дал команду шаман. – Остальные – наши глаза людские! А ты, Тиран, сидишь с Саласом здесь и никуда не выходишь! Всем всё ясно?

– Да, да, да, – сородичи дружно заверили приказ вожака.

– Я первый выхожу. Трис, ты мой поводырь, так что смотри у меня в оба! – насторожил Валл и, держа факел перед собой, обратил глаза охотника и бесшумно выскочил наружу. Трис вместе с остальными последовали за главарём.

Глаза Заврини в ночи, при наличии вблизи огненной стихии, теряли разборчивую видимость окружающего мира. Мало того что зрак омрачал сияние Луны и звёзд и претворял обыденные цвета Её обители в серые оттенки, так ещё и пламя огня становилось слишком ярким и не давало сосредоточить взор на близлежащих подробностях местности: вполне себе можно было не заметить камень, большую корягу под ногами или какую-нибудь другую преграду, оступиться или ещё хуже – свалиться наземь. К тому же сами рептилии – их плоть – в тёмное время суток глазами Заврини были видны и различимы лишь на расстоянии двадцати-тридцати шагов, не более! Эта противоположность стихий – ночного мрака и огня – и недальнозоркость воплощения глаз не позволяла охотникам ночью уверенно выходить на промысел. Да и никто, к слову, в племени первых людей со времён гибели Лассо не одобрял ночную охоту!

А вот для ящериц по какой-то неведомой причине пламя огня было особенно завораживающим, но вплотную подходить рептилии боялись. И так как огонь мешал глазам Заврини и в одночасье нужен был, чтобы припугнуть Лазунов и Лапокрылов, то зрак людской и взор рептилоподобный в сложившейся ситуации у шатра были необходимы одновременно, дабы видеть всё происходящее наверняка. Поэтому Валл и дал команду некоторым стойким охотникам обратить глаза, а остальным – оставить людские. И те, кто воплотил взор, и те, кто остался с обыденным, в одночасье сделались поводырями друг друга. Одни с трудом могли углядеть рептилий во мраке, другие – препятствия. Тут-то и важна была согласованность охотников и доверие, чтобы, самое малое, на свои же рожны не напороться, понимание с полуслова и мгновенная поддержка, чего, конечно же, у сплочённых соплеменников было не отнять – только слаженные действия всего отряда могли оправдать такие вот вынужденные ночные вылазки!

Верещания рептилий доносились со всех сторон. Вокруг таборного шатра происходила полная неразбериха. Лапокрылы пикировали с дымоотвода и крыши строения на Лазунов. Лазуны подпрыгивали и пытались поймать атакующих Лапокрылов. Некоторые летучие ящеры просто попискивали или рокотали, сидя на окончаниях рожнов, а Лазуны, которые были похитрей, старались забраться на рожны и стащить крылатых вниз.