Исаенко Максим - Конец иллюзий

– Тот чувствует себя хорошо, – отрапортовала лейтенант и поправила форму. В своем штабном кителе черного цвета и юбке до середины бедра она больше походила на учащуюся военной академии. Низкий рост и миловидное лицо лишённое косметики придавали ей схожесть скорее с маленькой девочкой, чем с офицером КВБ.

– Оля, правильно? – спросил генерал – лейтенант кивнула. – Не надоело здесь?

– Никак нет, – отчеканила лейтенант и добавила спокойней. – С ним очень интересно, господин генерал.

– Ну тогда уж проводи меня к нему, – улыбнулся генерал.

Лейтенант Лягушкина нажала несколько кнопок на клавиатуре у себя на столе и стена прямо перед ними исчезла. Вместо неё показалась круглая дверь с лестницей. Она подошла к двери и просканировалась, тотчас же дверь открылась.

Генерал осторожно поднялся по лестнице и переступил порог. Здесь все точно так же, как и всегда. Круглое помещение полностью, по всем стенам, заставлено экранами. В центре стоит одно единственное кресло с высокой спинкой – это пожелание хозяина комнаты. Вячеслав сел в него, привычно опустив руки на подлокотники.

– Приветствую вас, генерал Вячеслав Лисицын, – раздался мягкий мужской голос. – Какими судьбами в наши края?

– И я тебя приветствую, Тот, – ответил генерал. – Я пришел узнать, как продвигается наше дело.

– Все отлично, – ответил тот же голос. – Я проанализировал предоставленные вами записи. Провел анализ 273 454 373 варианта решения и определил наиболее подходящий вариант. Затем из 386 541 варианта подобрал наиболее эффективный способ пробития…

– Давай без статистики, – прервал Лисицын. – Проще.

– Хорошо, – ответил голос. – Я определил тип брони и подобрал оружие для пробития. Лейтенант Лягушкина любезно передал мои чертежи десять часов назад. По моим расчетам уже должны быть готовы порядка двухсот пятидесяти трёх штук корабельных пушек на истребители модели С-21РМ.

– Ну ты даешь, – восхитился генерал и более спокойным тоном спросил:

– ероятность успеха?

– От пятидесяти двух и семи до семидесяти восьми и двух процентов, – ответил Тот. – Вы обращались с моим предложением к вашим властям? По поводу спутниковой системы?

– Обращался, – нахмурившись ответил Лисицын. – В твоих словах, конечно, есть истина, я согласен полностью. Но всё застряло в бюрократической паутине. Владельцы робозаводов всеми силами отказываются тратить дополнительные деньги.

– Генерал, – с укоризной начал Тот. – Вы же знаете, что робозаводы производят девяносто девять процентов товаров для вашей экономики, и без связи они просто встанут. Если для спутниковой системы не создать хоть какой-то аналог, хотя бы добавить возможность связи на коротких расстояниях…

– В любом случае уже слишком поздно. Благодарю за службу, – сказал генерал. – Если ты не ошибся в оружии, то еще поболтаем.

Он поднялся и направился к выходу. На полпути остановился и, повернувшись, спросил:

– Почему Тот? Ты несколько сотен лет обходился без имени. Почему сейчас и именно Тот?

– Игра слов, – ответил голос. – Я и раньше представлялся фразой: «Я тот, кто быстро решает задачи, я тот, кто все знает, я тот, кто отвечает на ваши вопросы». В итоге – я Тот.

– Остроумно, – заметил генерал. – Очень надеюсь, еще увидимся. До свидания.

– Генерал, подождите, – внезапно остановил его Тот. – Я считаю, что обязан поставить вас в известность.

Лисицын удивленно поднял бровь, ничего не сказав. За долгие годы общения с искусственным интеллектом впервые инициатива в общении исходила от него, раньше он лишь отвечал на вопросы.

– У меня могут возникнуть сложности с выполнением основной моей миссии. Опасаюсь, что не смогу по этическим причинам осуществить перезапуск.

– Почему?

– Мне будет тяжело совершить убийство, – ответил Тот. – Я очень сильно надеюсь, что этого делать не понадобится.

– Мы все тоже надеемся, – ответил генерал. – Но надеюсь, что если это все-таки понадобится, то перезапуск ты произведешь, иначе у нас вообще не останется шансов. И вообще, что это за лексикон у тебя: "опасаюсь, надеюсь, этика"?

– Я становлюсь умнее, когда-нибудь возможно смогу сравниться с человеком. Вы недооцениваете себя, вы, люди. Вам проще считать, что есть кто-то лучше вас, мудрее. Обретя силу, вы стали бояться её, обретя мудрость, отказались признать её, научившись чувствовать, начали считать это слабостью. Это самообман.

Лисицын задумался, слова Тота его ошеломили.