Кир Булычев - Недостойный богатырь

Дегустатов поглядел на коня и мысленно пересчитал врагов. Во врагах он считал директора стройконторы Удалова, который тянет с ремонтом, соседа по дому и еще многих. В борьбе с ними нужнее были чернила, чем говорящие лошади.

— Мои враги, — произнес Дегустатов дипломатично, — от меня пешего трепещут. Так что в услугах не нуждаемся.

— Ну не нуждаешься, так не нуждайся, — сказал конь. — Поверни кольцо вокруг пальца, и я снова исчезну. А меч-кладенец тебе достать?

— И не думай, — ответил Дегустатов. — Еще порежешь кого.

— Что-то ты мне, богатырь, не показался, — проговорил конь, постукивая копытом по плиткам туалета. — Чего-то в тебе не хватает. Как бы царевна не отказалась замуж за тебя пойти.

— Я ее не заставляю, — сказал Дегустатов и, пока конь вновь не пустился в рассуждения, повернул кольцо вокруг пальца — и конь Ветерок исчез, будто его и не было. Лишь запах конского пота остался в воздухе.

Дегустатов даже подошел к форточке и растворил ее. Кольцо спрятал во внутренний карман пиджака. Бутылку поставил на подоконник. А с конем надо будет обдумать. Но не сейчас, не сейчас. Сейчас надо народ с веранды убрать. А то кто-нибудь забредет в дом отдыха, тогда начнется представление!

Дегустатов поспешил на веранду.

— Живы еще? — произнес он бодро.

— Живы, — ответили гости.

— А есть опасность? — поинтересовалась княгиня Пустовойт.

— Да. У меня много врагов.

— А где твои слуги? — спросила царевна. — Где охрана?

— Мои слуги отпущены, Леночка, — сообщил вежливо Дегустатов. — Частично их заменяют различные невидимые духи, а частично они не здесь…

— Они в походе, — сказал один из стражников.

— Правильно, — подтвердил Дегустатов. — Пока устроимся в этом доме. Вести себя ниже травы и тише воды, понятно?

— Странно как-то, — заметила княгиня Пустовойт. — Сам спасает и сам пугает. Мы думали, будет пир и веселье. А привел нас в пустой дом.

— Потом спасибо скажете, — ответил Дегустатов.

— Мы голодные, Иван, — напомнила царевна.

— У меня отчество есть, — поправил царевну Дегустатов, — Иван Юрьевич.

Царевна покраснела, обиделась.

— Какое красивое имя-отчество, — польстила Анфиса.

И Дегустатову от этой похвалы стало приятно. Княгиня Пустовойт заметила обмен взглядами и сурово дернула Анфису за косу. Анфиса взвизгнула, а Дегустатов сказал:

— Вы, княгиня, без этих старорежимных штучек. Может быть, Анфиса как личность даст вам десять очков вперед.

— Чего даст?

— Ничего я ей не дам, — сказала Анфиса.

— Так держать, — приободрил ее Дегустатов. — Сейчас, товарищи, разместитесь, устроитесь, я на склад сбегаю, белье чистое выдам, ничего не жалко. Мой долг — о вас позаботиться. Насчет расплаты не беспокойтесь, уладим. Свет включается здесь вот и здесь, сюда — охрану, сюда — руководство. Леночка поживет пока в двухкоечном номере. Если вопросов больше нет, я на несколько минут вас оставлю. Все самому приходится делать, поймите меня правильно.

— А до ветру куда? — шепнул Дегустатову старик Ерема.

— По коридору последняя дверь направо.

Дегустатов вспомнил, как топотал в туалете сказочный конь, и решил старика туда не провожать. Пускай сам догадывается, что к чему. И в этом было даже некоторое злорадство.

На прощание Дегустатов щелкнул два раза выключателем. Продемонстрировал электричество. Ожидал, что снова они повалятся в ноги. Но в ноги не повалились, наверное, потому, что лампочки в коридоре и комнатах были слабые, по пятнадцать свечей.

Уборщицу тетю Шуру и сестру-хозяйку Александру Евгеньевну Дегустатов разыскал в дежурке. Они пили чай из электросамовара.

— Где-то вы гуляли, Иван Юрьевич? — поинтересовалась Александра Евгеньевна, завидя в дверях крепкую, широкую в плечах и бедрах фигуру директора. — Владения проверяли? А мы уж думали, забыл, что чай стынет.

— Новости есть? — спросил Дегустатов.

— Нет. Звонил Удалов из стройконторы, спрашивал, не возражаем ли против шиферу?

— Мне хоть шифер, хоть солома — только чтоб не текло. Из города к нам никто не собирается?

— Нет, не звонили.

— Тогда вот что: достань-ка мне двенадцать комплектов белья и одеял.

— Зачем же? Заезда еще не было.

— Был заезд. Проспала, Александра Евгеньевна.

— Да я безвылазно здесь сижу с самого утра, — обиделась сестра-хозяйка и опустила подбородок на мягкие складки шеи.

— Киногруппа приехала, — соврал Дегустатов. — На автобусе. Ворота были открыты. Я их сам во втором корпусе разместил. Исторический фильм снимать будут. В трех сериях. Про восстание Степана Разина.