Филип Дик - Симулякры [litres]

– Вы все-таки пришли, – сказал доктор Сьюпеб.

Он глянул на часы: Раги появился раньше назначенного времени.

– Мерзавцы! – отозвался Раги.

Это был высокий худощавый мужчина лет тридцати пяти, хорошо одетый. По профессии он был брокером и работал на Монтгомери-стрит.

За спиной у Раги возникли двое полицейских в штатском. Они молча уставились на доктора Сьюпеба, ожидая дальнейших событий.

Роботы-репортеры вытянули вперед рецепторы, очень смахивающие на пожарные брандспойты, и поспешно принялись впитывать в себя информацию. На какое-то время все застыли в молчании.

– Проходите в кабинет, – сказал наконец доктор Сьюпеб мистеру Раги. – И давайте начнем с того, на чем остановились в прошлую пятницу.

– Вы арестованы, – тут же заявил один из копов в штатском. Он шагнул к доктору Сьюпебу и показал постановление об аресте. – Пройдемте с нами!

Он взял доктора Сьюпеба под локоть и потащил к двери. Второй коп уже пристроился с другого бока, в результате чего Сьюпеб оказался зажатым между ними. Все было проделано очень быстро и без суеты.

– Мне очень жаль, Гордон, – сказал доктор Сьюпеб, поворачиваясь в сторону мистера Раги. – Очевидно, я уже не сумею продолжить начатый курс лечения.

– Крысы хотят, чтобы я принимал лекарства, – с горечью отозвался Раги. – А ведь они прекрасно знают, что эти таблетки сделают меня больным. У меня такой организм, что эти таблетки для меня просто яд.

– Интересно следить, – забормотал один из роботов-репортеров, обращаясь, скорее всего, к своей телеаудитории, – за лояльностью пациента по отношению к своему психоаналитику. Кстати, а почему должно быть иначе? Этот человек уже давно верит в возможности психоанализа.

– Шесть лет, – сказал ему Раги. – И при необходимости лечился бы еще столько же.

Аманда Коннерс начала тихо плакать в носовой платок.

Пока двое копов в штатском и целый наряд полицейских в форме сопровождали доктора Сьюпеба к патрульной машине, из толпы еще раз раздались громкие возгласы в его поддержку, правда не очень активные. К тому же толпа эта состояла в большинстве своем из людей далеко не молодых. Все они были из той, более ранней эпохи, когда психоанализ был весьма и весьма уважаемым ремеслом; как и сам доктор Сьюпеб, эти люди были частицей совсем иного времени. Ему очень хотелось увидеть здесь хотя бы пару молодых людей, но таковых в толпе не оказалось.

Человек с худым лицом, одетый в тяжелое пальто, сунул в рот филиппинскую сигару ручной работы «Бела Кинг», раскурил ее и выглянул из окна полицейского участка. Затем он проконсультировался с собственными часами и принялся беспокойно шагать по комнате. Когда он покончил с первой сигарой и уже взялся за другую, перед окном проехала полицейская машина. Он тут же поспешил наружу, на платформу разгрузки, где полиция уже готовилась к приемке доставленного арестанта.

– Доктор, – сказал он, – меня зовут Уайлдер Пэмброук. Мне бы хотелось переговорить с вами.

Он кивнул полицейским, и те отступили, оставив доктора Сьюпеба наедине с неизвестным.

– Пройдемте внутрь. Я временно занял комнату на втором этаже. Я задержу вас совсем ненадолго.

– Вы не из городской полиции, – сказал доктор Сьюпеб, окинув неизвестного острым взглядом. – Вы, скорее всего, из НП. – Теперь он казался встревоженным, но последовал за Пэмброуком, уже направившимся к лифту.

– Считайте меня просто заинтересованной стороной, – сказал тот и понизил голос, поскольку они проходили мимо группы копов. – Стороной, заинтересованной в том, чтобы вновь увидеть вас в вашем кабинете, вместе с вашими пациентами.

– У вас есть на это соответствующие полномочия? – спросил Сьюпеб.

– Думаю, да.

Спустилась кабина лифта, и они вошли в нее.

– Однако, чтобы вернуть вас в ваш кабинет, потребуется не меньше часа. Так что, пожалуйста, наберитесь терпения. – Пэмброук раскурил свежую сигару.

Сьюпебу он сигары не предложил.

– Разрешите задать вопрос, – сказал тот. – Какое учреждение вы представляете?

– Я уже сказал вам. – В голосе Пэмброука зазвучали раздраженные нотки. – Просто считайте меня заинтересованной стороной. Неужели не понятно? – Он пожирал Сьюпеба мрачным взглядом.

В молчании они поднялись на второй этаж и зашагали по коридору.

– Прошу прощения за резкость, – сказал наконец Пэмброук, когда они подошли к комнате с номером двести девять, – но меня тревожит ваш арест. Я очень этим обеспокоен.

Он отворил дверь, и Сьюпеб осторожно перешагнул порог.