Кларк Смит - Затерянные земли [сборник litres]

Шатаясь, Беллман поднялся и осмотрелся вокруг взглядом, затуманенным пеленой мрака Чиверс и Маспик лежали в тяжелом оцепенении, а вдоль пещеры и на всех семи ярусах алтаря валялись поклоняющиеся изваянию марсиане. Выбираясь из летаргического сна, Беллман услышал какой-то знакомый шум: звуки скользящего тела и равномерного всасывания, – он постепенно стихал среди массивных колонн и спящих тел. В воздухе висел запах гнилой воды.

На каменном полу Беллман различил мокрые отпечатки странной круглой формы. Их могли бы оставить, например, ободки перевернутых больших чашек. Словно отпечатки следов ног, они уходили от тела Чалмерса во мрак внешней пещеры, обрывающейся в бездну. Туда же удалялся странный шум, теперь уже почти неслышимый.

Безумный ужас охватил Беллмана, окончательно разрушая чары, все еще опутывавшие его. Он наклонился над Маспиком и Чиверсом и стал по очереди грубо трясти их.

Наконец они открыли глаза и начали протестовать, сонно бормоча что-то.

– Поднимайтесь, черт вас возьми! – пригрозил Беллман. – Нам представился случай сбежать из этой адской дыры, и самое время сделать это поскорей.

Ему удалось поднять своих спутников на ноги после многочисленных проклятий и упреков. В полусонном состоянии они не заметили останков несчастного Чалмерса.

Шатаясь, как пьяные, они ступали за Беллманом среди лежащих марсиан, а он уводил их прочь от пирамиды, с которой изваяние по-прежнему излучало дремоту на своих почитателей.

Неимоверная тяжесть нависала над Беллманом, и одновременно – расслабленность, вызванная наркотическими чарами. Но он уже ощутил возвращение собственной воли и огромное желание сбежать из этой бездны, оттого, что обитало в ее темноте. Его спутники, порабощенные сонной силой, воспринимали его команды оцепенело и бессмысленно, словно быки на бойне.

Беллман был уверен, что сможет вернуться назад тем же путем, по которому их вели к алтарю. Путь пролегал по тому же маршруту, которым следовало существо, оставившее на камнях круглые отметки зловонной мокроты. Проблуждав, как ему показалось, очень долго среди колонн с отвратительными барельефами, Беллман вывел, наконец, землян к обрыву в пропасть: к тому самому портику черного Тартара, из которого открывался вид вниз, в зияющую бездну. Там, далеко внизу, в гниющих водах расходились фосфоресцирующие круги, как будто в воду только что рухнуло тяжелое тело. На скале к краю пропасти тянулись влажные отпечатки. Они повернулись и двинулись прочь от обрыва. Беллман, содрогаясь от воспоминаний об ужасе пробуждения, разыскал ведущую по кромке обрыва дорогу вверх, которая должна привести их к утраченному солнцу. По его приказу Маспик и Чиверс выключили свои фонари, чтобы иметь в запасе батарейки.

Неизвестно, сколько еще времени предстоит идти, а свет – первая необходимость путешественников. И одного фонаря Беллмана вполне достаточно, света им всем хватит, пока батарейки не разрядятся.

Из пещеры, в которой вокруг гипнотизирующего изваяния лежали марсиане, не доносилось ни звука. Не было видно и никакого движения. Но ужас (Беллман сознавал, что подобного он никогда не испытывал за время всех своих приключений) вызвал у него приступ тошноты и едва ли не обморок, когда он стоял, прислушиваясь, у выхода из пещеры.

В пропасти тоже царила тишина, даже фосфоресцирующие круги перестали разбегаться в пучине вод. И, тем не менее эта тишина затуманивала чувства и сковывала тела. Она поднималась вокруг Беллмана, как липкая слизь, идущая с самого дна преисподней, в которой, казалось, ему суждено утонуть. С невероятным усилием он тащил своих спутников вверх по дороге, проклиная и награждая пинками, они же двигались за ним как сонные животные.

С трудом тащились земляне вверх, двигаясь по однообразному, едва заметно изгибающемуся склону, где все масштабы были утрачены, а время измерялось только повторением шагов. Это было восхождение из адской тьмы, казавшейся осязаемой и вязкой. Темнота чуть редела перед слабым лучом фонаря, а темнота сзади смыкалась всепоглощающим морем, неумолимым и терпеливым. Похоже, она дожидалась своего часа, когда свет фонаря погаснет.

Беллман, периодически заглядывая через край провала, замечал, что свечение глубинных вод ослабевает. В его воображении рождались фантастические образы. Это было похоже и на последние отблески адского огня в погасшем котле, и на погружение галактических туманностей в межзвездное пространство за пределами Вселенной. Он чувствовал головокружение, как у человека смотрящего в бесконечность… Вскоре внизу не осталась ничего, кроме густой черноты, и по этому признаку Беллман понял, какое огромное расстояние они преодолели на пути вверх.