Александр Филиппов - Сказка без чудес

— А я с консервированием затеялась! — спохватилась Мария. — Пятьдесят банок огурцов уже закрутила, да столько же — помидоров. Ещё неделя-другая, и капусту солить пора. А там, у амфибий этих, небось, и готовить нечего!

— озорно сверкнув глазами, продекламировала вдруг без запинки есенинские строки баба Ягода.

— Ну вот, — подытожила Василиса Митрофановна. — Мнение всех вы слышали. Да, Глеб, ты-то как? — обернулась она к племяннику.

— А я вообще в инопланетян не верю, — упрямо набычился Глеб Сергеевич. — Может, они — кивнул он на летающую тарелку, — всего лишь наша коллективная галлюцинация. Или шпионы иностранные, таким вот образом в космонавтов переодетые…

— Так что, как вы понимаете, мы все остаёмся, — обратилась она к пришельцам. — Летите без нас. А мы уж тут без вашего пригляда, сами как-нибудь, повоюем…

На что Ис, не споря и не уговаривая, кивнул понимающе:

— Я, откровенно говоря, и предполагал нечто подобное. Не буду настаивать. Удачи вам в ваших земных делах.

Космические путешественники тронули невидимые кнопки в области сердца, их тотчас окутало мерцающим зеленоватым свечением.

Подняв руки в прощальном жесте, они повернулись дружно лицом к кораблю, и принялись неторопливо восходить по висящему в воздухе трапу.

И здесь Глеб Сергеевич решился.

— Постойте! — крикнул он, подавшись следом. — Извините великодушно. Но если вы и впрямь посланцы из космоса, ответьте мне только на один, самый главный вопрос. Если жизнь после смерти?!

Одна из светящихся фигур обернулась.

Раздался механический, искажённый силовой защитой скафандра, голос, прогремевший, будто с небес:

— А это смотря, после какой жизни! Если жизни достойной, праведной — то после смерти для души всё только и начинается!

Сказал так, и шагнул вслед за напарником в отверстие люка.

После чего дверь в летающую тарелку бесшумно захлопнулась, вновь став неразличимой на фоне серебристого борта.

Помигивающее синими огоньками кольцо вокруг внеземного аппарата завращалось быстрее, стремительнее.

Летающая тарелка беззвучно оторвалась от земли.

Силовое поле, прикрывавшее двор усадьбы с окрестностями, внезапно погасло.

Аппарат пришельцев, зависнув на мгновение над картофельной делянкой, мигнул последний раз на прощание, и с чудовищной скоростью, взмыл в небеса. И тут же исчез с глаз долой, в долю секунды пробив земную атмосферу и растворившись в безбрежных просторах космоса.

Засияло солнце, небо очистилось от грозовых туч, и вновь наступил чудный летний день.

Ещё пахло пронзительно гарью, ещё клубился кое-где над остывающим пожарищем беловатый дымок, однако было совершенно очевидным то, что Заповедный бор и на этот раз уцелел.

— Ну, вот и всё… — с грустью молвила Василиса Митрофановна, взирая на чистые, промытые дождём небеса.

А Еремей Горыныч между тем взирал на усадьбу, обескуражено покачивая головой:

— Это ж надо! Сколько теперь здесь ремонта…

А Яков скомандовал решительно топтавшимся поблизости, и прибывавшем в явной растерянности уркам:

— Эй, арестантская рота! Приступаем к работе! — и, обернувшись к домоправителю, предложил: — Выдай им инструмент. И пусть вкалывают, пока всё в порядок не приведут! Пайкой Мария их обеспечит.

Василиса Митрофановна огляделась вокруг, заключила со вздохом:

— Ну что ж. Ещё одну атаку отбили. — И уже другим тоном, озабоченно, добавила: — Надо бы в областной центр, к адвокату Емельянову съездить. Узнать, как там дела в судах по праву собственности на имение продвигаются.

Глеб Сергеевич с готовностью вызвался:

— Я, если нужно, сегодня же вечером, как стемнеет, слетаю!

Повёл плечами, вспомнив непередаваемое ощущение от выросших внезапно за спиной крыльев, и зарделся от гордости, несмотря на солидный возраст, как юноша.

Хотя, если подумать, он и был сейчас юношей — с учётом открывшейся перед ним в перспективе вечности,…

Новость, которая пришла на днях с франко-швейцарской границы, где размещался самый мощный в мире ускоритель элементарных частиц — Большой адронный коллайдер, мгновенно облетела все средства массовой информации.

Долгие годы строительство этого объекта, представляющего собой круговой забетонированный тоннель протяжённостью 27 километров, и оснащённый сверхпроводящими магнитами, начинённый самой современной научной аппаратурой, вызывало нарекания мировой общественности. Главным образом — вследствие чрезвычайной дороговизны объекта и сомнений в оправданности таких запредельных затрат.