Исай Лукодьянов - Экипаж «Меконга»

— На случай пасмурной погоды, — объяснил Юра. — Пусть горит, чтоб дрова зря не жечь.

— Масло тоже надо экономить, — заметила Валя.

— Коптилка много не съест. А вы, между прочим, знаете, товарищи, историю подсолнечного масла?

— Расскажите, Юрий Тимофеевич, — попросил Валерка.

Юра развалился на песке и начал со вкусом:

— Родина подсолнуха — древнее Перу. Перуанцы называли его цветком солнца…

— Неужели инки лузгали семечки? — засмеялась Валя.

— Наоборот. Они поклонялись божественному цветку, который всегда смотрит солнцу в глаза. Потом Перу завоевали испанцы. Вместе с золотишком они вывезли в Европу и золотой цветок. В Россию подсолнух ввез Петр Первый из Голландии. Его сажали в садах для красоты. Позднее люди открыли свойство жареных подсолнечных семян — способствовать тихому душевному разговору… — Юра воодушевился: — Это дивное лакомство стало лучшим украшением летних вечеров. А в 1835 году воронежский крестьянин Бочкарев первым начал давить из подсолнечных семян масло. Прекрасное, золотистое, как солнце, масло, нужное и для пищи и для приготовления мыла и красителей…

— Откуда ты знаешь все это? — удивленно спросила Валя.

— Я хожу по жизни с открытыми глазами, — гордо ответил Юра и повернулся с живота на спину.

Он не пожелал признаться, что еще недавно, занимаясь пластмассами, прочитал под нажимом Колтухова несколько книг о естественных смолах и маслах.

Между тем Николай поджег гнилую деревяшку и, когда она сгорела, собрал золу в консервную банку. Попробовал на вкус, удовлетворенно кивнул и высыпал щепотку золы в кастрюлю с поспевающей ухой.

— Что ты сделал? — в ужасе закричала Валя. — Сумасшедший!

— А ты попробуй. — Николай протянул ей банку.

— Стану я всякую гадость пробовать!

Рита сунула палец в банку, лизнула, изумленно сказала:

— Соль!

— Опять же Миклухо-Маклай помог, — серьезно сказал Николай. — Он писал, что на Новой Гвинее едят золу дерева, долго пролежавшего в морской воде.

— Я читала Маклая, но совершенно не помню этого. — Рита засмеялась. — Да, с вами не пропадешь…

После обеда вскипятили воду, и каждый получил свою порцию. Рексу налили, как обычно, в банку воды из анкерка. Но пес не стал пить. Он растянулся в тени палатки и вывалил язык на передние лапы.

Юра и Николай переглянулись.

— Что с ним случилось, Колька? С утра пес не пил…

— А вдруг он взбесится? — забеспокоилась Валя. — Что тогда?

Николай повернулся к Рите:

— Может, посмотришь его? Ты же биолог.

Рита подозвала Рекса, взяла его голову обеими руками, тщательно осмотрела глаза и нос, раскрыла ему пасть.

— Более здорового пса я не видела. — Она ткнула Рекса носом в банку. — Пей, собачка. Ну пожалуйста.

Но Рекс осторожно высвободился и убежал.

— Не нравится мне это, — сказал Юра. — Где он там бегает? Пойду посмотрю.

Он направился в глубь острова. Остальные робинзоны последовали за ним. Поднялись на возвышенность и увидели еще один грифон. У его подножия росла бурая скучная трава. Поблизости, между невысокими параллельными увалами, стояли лужи воды. А между ними бродил Рекс.

— Вот оно что! В бочонке вода несвежая, а он, видно, еще утром нашел источник. Ну-ка… — Юра горстью зачерпнул из лужи немного воды.

Валя подскочила к нему: — Не смей пить!

— Это чистая вода, Валентина. Она вместе с глиной выходит из грифона и фильтруется Через гальку. О мудрейший из псов! О почтеннейший! Дай пожать твою честную лапу!

Рекс с достоинством протянул лапу.

— Хороши робинзоны! — продолжал Юра. — Обошли берег, а середину острова не осмотрели. Хорошо, хоть Рекс за нас думает.

Робинзоны обогнули грифон и вышли к увалу, за которым синела та самая бухточка с причальной трубой. И тут они увидели железобетонный купол, выступающий из серой глины. Рядом торчал бетонный вывод вентиляции, забранный железной решеткой. По другую сторону купола из земли выходила труба, покрытая окалиной.

Николай потрогал ее шершавую поверхность, сказал:

— Очень похоже на выхлопную трубу двигателя.

В склоне бугра было углубление, которое вело к массивной стальной двери. На двери висел большой замок, завернутый в промасленную тряпку. В ушках засова болталась свинцовая пломба.

— Дело серьезное, — сказал Юра, осмотрев пломбу. — Что все это означает, хотел бы я знать…

— Посмотрите на Рекса! — воскликнула Рита. — Почему он такой беспокойный?

Пес кружил возле двери, обнюхивая песок, и тихонько рычал. Потом отбежал в сторону, стал разгребать лапами гальку.