Клиффорд Саймак - Принцип оборотня (сборник)

– Несмотря на то что прошло двести лет?

– Несмотря на это. Разве не ясно, что, если Блейк и вправду то, чем мы его считаем, он принадлежит Космослужбе? Пусть они и решают. Он – их детище, а не мое. Они заварили эту кашу и…

Комната наполнилась громовым хохотом Стоуна.

– Не смотрите на него, Чандлер. Идите и расскажите все газетчикам сами. Разнесите эту весть. Докажите нам, что вы не робкого десятка. Боритесь за свои убеждения. Надеюсь, это вам под силу.

– Уверен, что так, – ответил Гортон.

– Только попробуйте! – вскричал Стоун. – Одно слово на людях, и я подниму вас на воздух! Так высоко, что вы и за две недели не вернетесь на Землю!

Настырные гудки телефона наконец-то пробились в созданный трехмерником мир иллюзий. Элин Гортон встала, вышла из будки. Телефон попискивал, видеоэкран сверкал нетерпеливыми вспышками. Элин добралась до него, включила аппарат на прием и увидела обращенное к ней лицо, слабо освещенное плохонькой лампочкой в потолке телефона-автомата.

– Эндрю Блейк? – в изумлении вскрикнула она.

– Да, это я. Видите ли…

– Что-то случилось? Сенатора вызвали в…

– Кажется, у меня маленькие неприятности, – сказал Блейк. – Вы, вероятно, слышали о происшедшем.

– Вы о больнице? Я немного посмотрела, но смотреть оказалось не на что. Какой-то волк. И, говорят, исчез один из пациентов, кажется… – Она задохнулась. – Один из пациентов исчез! Это они о вас, Эндрю?

– Боюсь, что да. И мне нужна помощь. Вы – единственная, кого я знаю, кого могу попросить…

– Что я должна сделать, Эндрю? – спросила она.

– Мне нужна какая-нибудь одежда, – сказал он.

– Вы что же, покинули лечебницу без одежды? На улице же холодно…

– Это длинная история, – сказал он. – Если вы не хотите мне помочь, так и скажите. Я пойму. Мне неохота впутывать вас, но я понемногу замерзаю. И я бегу…

– Убегаете из больницы?

– Можно сказать, да.

– Какая нужна одежда?

– Любая. На мне ничего нет.

На миг она заколебалась. Может, попросить у сенатора? Но его нет дома. Он не вернулся из больницы, и неизвестно, когда вернется.

Когда она заговорила снова, голос ее звучал спокойно и четко:

– Дайте-ка сообразить. Вы исчезли из больницы, без одежды, и не собираетесь возвращаться. По вашим словам, вы в бегах. Значит, кто-то за вами охотится?

– Какое-то время за мной гналась полиция, – ответил он.

– Но сейчас не гонится?

– Нет, не гонится. Мы от них ускользнули.

– Мы?

– Я оговорился. Я хочу сказать, что улизнул от них.

Она глубоко вздохнула, набираясь решимости.

– Где вы?

– Точно не знаю. Город изменился с тех пор, когда я знал его. Думаю, я на южном конце старого Тафтского моста.

– Оставайтесь там, – сказала она. – И ждите мою машину. Я замедлю ход и буду высматривать вас.

– Спасибо…

– Минутку. Я тут подумала… Вы из автомата звоните?

– Совершенно верно.

– Чтобы такой телефон действовал, нужна монетка. Где же вы ее взяли, на вас же нет одежды?

На его лице появилась грустная улыбка:

– Монетки тут падают в маленькие коробочки. Я воспользовался камнем…

– Вы разбили коробочку, чтобы достать монетку и позвонить по телефону?

– Преступник, да и только, – сказал он.

– Ясно. Тогда лучше дайте мне номер телефонной будки и держитесь поблизости, чтобы я могла позвонить, если не сумею отыскать вас.

– Сейчас.

Он взглянул на табличку над телефоном и вслух прочел номер.

Элин отыскала карандаш и записала цифры на полях газеты.

– Вы понимаете, что искушаете судьбу? – спросила она. – Я держу вас на привязи у телефона, а по номеру можно узнать, где он.

Блейк скорчил кислую мину:

– Понимаю, но приходится рисковать. У меня же нет никого, кроме вас.

– Человек, с которым ты говорил, – женская особь? – спросил Охотник. – Она женщина, правильно?

– Женщина, – подтвердил Оборотень. – Еще какая. Я имею в виду, красивая женщина.

– Мне трудно ухватить оттенки смысла, – сказал Мыслитель. – Я не сталкивался раньше с этим понятием. Женщина – это существо, к которому можно выражать свою приязнь? Влечение, насколько я могу судить, должно быть взаимным. Женщине можно доверять?

– Когда как, – ответил Оборотень. – Это зависит от многих вещей.

– Твое отношение к самкам мне непонятно, – проворчал Охотник. – Что они такое? Не более чем продолжатели рода. В соответствующий момент и время года…

– Твоя система неэффективна и отвратительна, – добавил Мыслитель. – Когда мне надо, я сам продолжаю самого себя. Вопрос, который я задал, связан не с социальной или биологической ролью женщины, а с тем, можем ли мы довериться именно ей?