Александр Белаш - Красные карлики

– Аркадия нам не подходит, – промолвил Кайчеке, принц-консорт, боевой вождь и полевой командир. – Там холодно. С неба падает кристаллизованная вода.

– Не всюду, – возразил Бисайюге, принц-жрец, разведчик и планетолог, – лишь возле оси вращения. А на экваторе достаточно тепло.

– Аркадия – вне обсуждения, – остановила их спор жена, восьмижды правнучка Матери Тайн. – Слишком сухая планета. На неё посягают ихэны; пресмыкающимся там уютнее. Мы им мешать не станем! Наша цель – ЭТОТ мир. Коль скоро царь Уго будет расширять закупки машин-сжигателей… Вы знаете экстраполяцию аналитического ведомства царицы Улькиличе – если поставки с ЛаБинды не прекратятся, через триста местных лет климат и состав воздуха изменятся непоправимо. Мало финансировать Зелёную церковь – они нам друзья, но на крайности не решатся. Итак, я предлагаю… – по обычаю, слов, означающих войну и битву, женщина не произнесла, но жест её сказал о предельно жёстких мерах. – Благо случай идёт нам навстречу.

О подходящем случае мужья знали. Они же и принесли весть о нём, но стратегические выводы должна делать женщина, собравшая в себе мудрость и волю праматерей.

– Мы готовы, – согласился Кайчеке. – Сейчас начнём сборы. Вылетим следом.

Когда пришёл Форт, сборы были в разгаре. Бисайюге проверял исправность скорострелок, а Кайчеке точил кинжал.

– О, свояк, входи глубже! У нас для тебя добрые новости, – Кайчеке испробовал остроту лезвия кончиком пальца. – Царь здешней земли собрался на охоту со своими присными; мы это знаем наверняка из перехвата радиопочты. А мы задумали…

Услышав, ЧТО они задумали, Форт не поверил ушам.

– Вы напились асаэ? или чего покрепче?..

– Нет, перед резнёй мы не пьём возбуждающие зелья. Убивать надо на трезвую голову, всецело сознавая суть своих поступков…

Любуясь кинжалом, Кайчеке негромко добавил:

– Я буду иметь их цанцы сегодня. Я перед тобой в долгу, свояк – ты закрыл меня от пули, я люблю тебя. Ты можешь выбрать любую цанцу из нашей добычи.

– Но – почему?.. – Форт никак не мог понять их мотивацию.

– По многим причинам. Царь подл и полон всяческой скверны. Он корыстен без меры, развратен и нагл. Он намерен уничтожить леса, а хуже этого – лишь покушение на жизнь женщины. Поэтому он умрёт. Звёзды и Духи хотят этого. Так повелела наша милая жена, и так будет. Солнце зайти не успеет, как цанца Уго Черубини станет вместилищем его нечистой души. Не усомнись – мы мастерски обрабатываем цанцы; ни одна из них не обратится в супая.

– Вас перебьют. – Форт попытался вразумить лайгито. – Если префект едет на охоту, с ним будет охрана.

– Жизнь или смерть – какая разница? – пропел Кайчеке, глядя на своё отражение в зеркале клинка. – Важно одно – чтобы о тебе сложили песню.

«Они из другой эры, – отступил Форт. – Их не переделать. Да, пожалуй, и не надо. Пусть летят».

– …но порой ты слишком, слишком скрытен! Почему, когда мы встретились, ты не сказал, что Мошковиц – твой родственник?

Форту показалось, что под ним земля разверзлась. Вот что называется – сюрприз! Всё пропало! столько старался – и лишь затем, чтобы все усилия сохранить тайну пошли прахом!! Что делать?! незаметно придушить Френкеля и удрать? а охрана VIP-площадки? Но Френкель оставался мил и дружелюбен. А следом пришла мысль-избавление: «Мошковиц, ха!.. он теперь – Даглас! ты Мошковица днём с фонарём не сыщешь, Бер!»

– Дальний, очень дальний родственник, – совладав с собой, как можно спокойнее ответил Форт. – Ты что, заглянул в моё завещание?

– Естественно. Для страховщиков не существует ни семейных секретов, ни святости бумаг, опечатанных нотариусом. Если надо, мы всюду пролезем… А я-то ломал голову – откуда столь глубокие познания в религии предков?

«А к какой религии принадлежат киборги? большой богословский вопрос для мудрецов». – Оставив поиски ответа на потом, Форт решил не разубеждать Френкеля.

– …Мне следовало сразу догадаться, что завещательное распоряжение – подложное. Наш человек непременно оставил бы родне денег на похороны. Слушай, Форт, почему бы тебе не поработать у меня?

– И что ты предлагаешь?

– Страховое дознание. У тебя это получится, я уверен. Четыреста в неделю…

– Мийо обещал мне шестьсот.

– …и десять процентов возвращённых сумм. Ты уже имеешь чистоганом шестьдесят пять тысяч Е за прошлую акцию; неплохо, верно?