Томас Тимайер - Дворец Посейдона

– Я отдал ему все деньги.

– Невероятно!

– Все до последнего пфеннига. Мы окончательно рассчитались. И вас это тоже касается. Я намерен выплатить ваши долги. Старый паук получит свое, а вы навсегда избавитесь от его власти. Еще не знаю как, но необходимую сумму я раздобуду. Это самое малое, что я могу для вас сделать.

Оскар окинул быстрым взглядом лица своих спутников.

– Вы лучшие друзья, какие у меня когда-либо были, – растроганно проговорил он. – Спасибо, что выручили, иначе даже не знаю, чем бы все это кончилось…

На следующий день Оскар проснулся с таким ощущением, будто его переехал скорый поезд. Болела каждая мышца, каждая связка и каждый сустав. Он открыл глаза и обнаружил, что солнце уже взошло. В комнату через окно проникали его первые еще нежаркие лучи, теплое пятно солнечного света лежало на одеяле. Через приоткрытое окно доносился щебет птиц в саду.

Юноша приподнялся на кровати и со стоном потянулся. Несмотря на вчерашнее приключение, спал он крепко. Толстая перина и чувство защищенности и покоя в доме хозяина сделали свое дело. Зевая во весь рот, он спустил ноги с кровати и произвел ревизию собственного тела. Травмы оказались умеренными. Несколько синяков и ссадин – вот и все. Через день-другой от них не останется ни следа. По-настоящему болела только скула в том месте, куда угодил кулак Берингера. Оскар ощупал свое лицо и почувствовал под пальцами припухлость. Сейчас там наверняка красуется внушительный фингал, ясно и без всякого зеркала.

В следующую минуту он и думать забыл об этом, потому что с улицы донесся неторопливо приближающийся перестук конских стук копыт. Вскоре к фырканью лошадей примешались мужские голоса. Заинтригованный, юноша спрыгнул с постели и распахнул окно пошире.

У подъезда остановился фаэтон, запряженный парой великолепных лошадей. Из экипажа вышли двое мужчин. Стройные, подтянутые и мускулистые, они производили впечатление уроженцев юга. Одному из них было лет шестьдесят на вид. Смуглое и обветренное лицо, коротко остриженные седые волосы, топорщащаяся борода, из-за которой его можно было принять за пирата. Его спутник выглядел значительно моложе и был одет куда лучше. Костюм отличного покроя, крахмальные манжеты и шелковый галстук, и все это великолепие завершал новехонький сверкающий цилиндр. Оба курили, но как только отворилась входная дверь, погасили свои сигары.

Оскар пристально наблюдал, как Карл Фридрих фон Гумбольдт приветствует ранних посетителей. По сравнению с обоими, его хозяин выглядел великаном. Облаченный в индийский узорчатый халат до пят, с косичкой на затылке, заплетенной на китайский манер, он производил весьма экзотическое впечатление. Однако, несмотря на эксцентричный облик, он был человеком в высшей степени учтивым.

– Доброе утро, господа! – услышал Оскар.

– Господин фон Гумбольдт? – спросил моложавый мужчина.

– С кем имею честь?

– Позвольте представиться: меня зовут Ставрос Никомедес. – Молодой человек шагнул к Гумбольдту и протянул ему руку. – Я судовладелец, а этот человек – один из моих капитанов, его имя – Димитриос Фогиацис. Я хотел бы сделать вам некое деловое предложение.

Гумбольдт осмотрел обоих мужчин с ног до головы, затем пожал так и остававшуюся протянутой руку Никомедеса.

– Значит, вы по делу? Слава Богу, а то я уж было решил, что вы из газеты. Этот репортеришка Фриц Фердинанд становится просто невыносимым. Прошу вас, проходите. У вас есть багаж?

– Нет, благодарим. Мы все оставили в гостинице.

– Отлично. Тогда – следуйте за мной!

Оскар дождался, пока хозяин вместе с посетителями скроются в доме, и захлопнул окно. На его лице отразилось неописуемое облегчение – ведь поначалу он решил, что оба ранних гостя из жандармерии, и явились они по поводу вчерашней потасовки у пивной. К счастью, этот визит не имел к нему никакого отношения, хотя он был совсем не прочь выяснить, как в дальнейшем будут разворачиваться события внизу.

Он бросился к умывальнику, ополоснул лицо, почистил зубы и тщательно причесался. Он надел брюки и уже натягивал рубашку, когда раздался стук в дверь его комнаты.

– Войдите! – крикнул Оскар.

Дверь открылась, и в проеме возникла фигура Шарлотты. Солнечный луч вспыхнул золотом в светлых волосах девушки.

– Доброе утро, – сказала она. – Как спалось?

Оскар прижал к щеке губку – надеясь, что Шарлотта не заметит фингал.

– Отлично. А тебе?