Виктор Бровков - Нечитаемые. Навязанное противостояние [СИ]

— А ты быстро соображаешь, в отличие от моих учеников.

— Я нисколько не лукавил, когда говорил, что я лучший, — Андрей вернул ему улыбку. Точки соприкосновения были найдены.

Наше время, день седьмой.

Северная африканская республика.

Взгляд со стороны.

Попытки абстрагироваться от тяжелых мыслей и забыть унижение раз за разом заканчивались неудачей. Память рисовала в голове красочные картины, предательски восстанавливая произошедшие накануне события.

Первое, что увидел Людвиг, когда пришёл в себя и с трудом открыл глаза, это лежащее на полу в луже крови грузное тело Нормана. Его руки и ноги были крепко связаны за спиной, а сам он силился сменить горизонтальное положение на более подобающую позу, чуть слышно рыча от злобы. Если говорить честно, подняться у него не получалось. Вид Нормана был комичен. Он напоминал жирную муху, попавшую в липкую паутину. Получив удовольствие от увиденного, Людвиг только спустя мгновение осознал, что он тоже лежит на полу. А в таком положении вещей было что-то неправильное. Неестественное. Не вкладывающееся в привычную картину мира. И адская боль, внезапно нахлынувшая и пронзившая лицо мужчины, только подтвердила его догадки. Попытки блокировать боль были бессмысленными. И это вызывало беспокойство.

Не без труда поднявшись с пола, Людвиг сквозь слезящиеся глаза увидел, что Мастер абсолютно не обращает никакого внимания на учеников, распластавшихся на полу, и сосредоточено обсуждает какие-то вопросы с учениками, которые остались за столом. Но кроме них троих за столом присутствовали и новые действующие лица. Людвиг никак не ожидал увидеть Канику и её ручного гладиатора подле Адиса на тех местах, которые минутами ранее занимал он сам и Норман. Способность мыслить и сопоставлять факты медленно возвращалась, и мужчина вспомнил, что подходя к двери после приказа Адиса, он по привычке сканировал окружающее пространство и не чувствовал присутствия людей за дверью. Но ярость и обида в тот момент затмили его сознание, и мужчина не обратил на этот факт никакого внимания. Это было роковой ошибкой.

Позже Людвиг узнал, что гладиатор, любимец дочки Адиса, бесцеремонно ворвался в конференц-зал, разбил дверью лицо Людвигу и прострелил ногу Норману. Гладиатор опозорил его перед парой шакалов, которые именовались соратниками. Но плевать на Нормана, который тоже был унижен, и прочих учеников. Самое обидное было то, что проклятый ублюдок, опозорил Людвига перед Мастером. И не понесёт за это никакого наказания! Абсолютно никакого. Именно это послужило причинно того, что все часы после происшествия ярость в душе Людвига кипела, требуя крови и возмездия.

Пытаясь прогнать воспоминания, Людвиг только слегка притронулся рукой к носу, а лицо тут же пронзила невыносимая боль. Казалось, что тысячи раскаленных острых иголок безжалостно вонзились в место прикосновения. Мужчина недовольно поморщился, с трудом сдерживая стон. Такое положение дел не могло его радовать, но пока Людвиг здесь, в цитадели своего учителя, ничего изменить нельзя. Как это ни печально, но боль придётся терпеть. Адис категорически запретил восстанавливать внешний вид. Опухшее синее лицо должно служить напоминанием о неосторожности и самоуверенности. Дня через три кровоподтёк сойдет, а вместе с ним, возможно, уйдёт и боль. И ключевое слово здесь — «возможно».

Собственные интриги загнали Людвига в ловушку. В одно мгновение он превратился из хищника в жертву. Средство манипуляции, которым он планировал шантажировать Канику, в одно мгновение превратилось в её главный козырь. Строптивая девчонка переиграла его. Одно оставалось не ясным. Почему она не пересказала Адису содержание состоявшегося днем ранее диалога с Людвигом? Почему не уничтожила своего врага? Она же заручилась гарантиями жизни для своего благоверного? Заручилась. Мастер строго-настрого запретил даже помышлять о причинении вреда любимцу дочери. Мастер официально заявил, что если с Ругевитом-Андреем что-либо случиться, то под подозрение первыми попадут Норман и Людвиг. Почему-то про то, что Мартин тоже имеет зуб на гладиатора, Адис запамятовал.

Возможно, Каника всего лишь предприимчиво оставила ниточки для управления своим несостоявшимся обидчиком. А возможно она решила быть милосердной и простить оступившегося мужчину. Но какие бы мотивы не двигали ей, она совершила огромную ошибку. Никогда нельзя оставлять за спиной недобитых врагов. Они не побрезгуют ударить в спину. И свой удар Людвиг уже подготовил. Жестокий удар. Каника всегда была лишней в их семье. Они справятся и без её дара. А когда со строптивой девчонкой будет покончено, придёт и очередь Андрея. Ждать? Что ж, можно и подождать.