Грег Иган - Вечное Пламя

Карла подошла к нему.

– Что происходит? – строго спросила она.

– Будет голосование, – ответил он. – На нем решится вопрос о продолжении экспериментов.

– Будет ? А почему вы сейчас не проголосовали?

– Голосование будет всеобщим, – объяснил Сильвано. – Так мы решили. Когда мы избирались в Совет, подобной проблемы не стояло, поэтому мы согласились с тем, что не вправе навязывать какое-либо решение. Через две череды каждый взрослый житель сможет отдать свой голос за то или иное решение вопроса.

– Две череды? – Карла раздраженно уставилась на него. – Когда вы избирались в Совет, не было и многих других проблем ; но это ни разу не помешало вам принять решение на их счет.

– Карла, это –

– И как именно люди будут голосовать, если они даже не знают, о чем идет речь? – возразила она. Половина из них думают, что Карло сделал волшебный светопроигрыватель, который может вызывать у женщин роды на расстоянии!

– Каждый день до самого голосования будут проводиться информационные совещания, на которых Тоско и Аманда изложат необходимые факты, – ответил Сильвано.

– Тоско? – Карла хотела возразить, что Тоско уже продемонстрировал крайне предвзятое отношение к делу, но потом поняла, что спорить обо всем этом бессмысленно. Голосование состоится; никакие ее слова этого не изменят. Так пусть Тоско завалит проект, позволив людям верить любым слухам, какие им придутся по душе: эпидемия делений, которая распространяется быстрее пшеничного мора и заставляет каждую женщины рожать по шесть древесников. Если голосования не избежать, то ей нужен был заранее предрешенный исход – гарантированное поражение Карло и его сторонников, после которого у похитителей не останется причин, чтобы его удерживать его и дальше.

Макарио загнал Тоско в угол и кричал ему в лицо. Карла наблюдала, как Тоско заверял того в своей невиновности.

– Кто-то оставил записку в моем кабинете, – сказал он. – Я понятия не имею, кто это был.

– Совет санкционировал поиск по всей Бесподобной . Для этой задачи мы отозвали две дюжины людей, занятых на дежурстве в пожарной охране, но я покажу тебе и Макарио список имен, и если вы посчитаете, что у кого-то из них имеется конфликт интересов, то можете попросить о замене.

– Хорошо.

– И мы охотно пойдем навстречу, если ты захочешь присоединиться к поискам, в качестве наблюдателя, – добавил Сильвано.

– Спасибо. – Ее ощущение безнадежности немного поубавилось; Совет не закрыл глаза на судьбу похищенных.

Однако похитители наверняка знали о предстоящих поисках; они должны быть готовы перемещать Карло и Макарию с места на место. Сколько бы человек ни было в поисковой команде, они не смогли бы осмотреть всю гору разом. Две дюжины следопытов – это лучше, чем ничего, но реальной силой по-прежнему были голоса избирателей.

Если она хотела снова увидеть Карло живым, то, в первую очередь, ей нужно было придумать, как настроить против него население всей Бесподобной .

Тамара дожидалась Ливио у конференц-зала, наблюдая, как остальные участники забираются внутрь по опорным веревкам. До начала заседания оставался еще курант, но из зала уже доносился оглушительный гул.

Когда Ливио появился, на его руках и груди все еще оставались следы белой пыли.

– Извини, что опоздал, – сказал он. – Мне нужно было закончить работу.

– Ты не опоздал, – Тамара указала на часы.

– Но все равно пришел слишком поздно – теперь нам достанутся задние места.

– Возможно, там будет безопаснее всего, – пошутила Тамара.

Они пробрались в зал, наводненный людьми. Посещение конкретных собраний регулировалось расписанием, основанным на датах рождения, но за его строгим соблюдением никто не следил, и Тамара решила нарушить правило из принципа. Если эти новости можно было услышать ко, то почему бы и не супругам?

Пустых мест в зале было не видно, но на задних веревках люди располагались не так плотно, поэтому они стали проталкиваться к одной из них. Заняв место, Тамара ощутила стыд; она ничего не имела против незнакомого мужчины, который придавил ее справа, но ей еще ни разу не доводилось вот так прижиматься к коже Ливио.

В случае с Тамаро важность физического контакта оказалась преходящей. В детстве их прикосновения ничего не значили – это было удовольствие настолько же невинное, как поделиться анекдотом, – но по достижении половой зрелости они стали источником опасности, и с каждым днем это чувство становилось все более волнующим и головокружительным. По мере того, как росло необъяснимое влечение, они стали спать, положив между собой косу, острие которой напоминало им, проснувшимся посреди ночи, что их ждет, если они поддадутся импульсу. И постепенно каждое случайное прикосновение их кожи утратило и прежнюю ласковость, и риски. Исход, которые оно предвещало, оставался неизменным, но привычка думать о нем как о событии неопределенного будущего стала второй натурой.