Натали Эдс - Мир дому твоему, Огненная

Повернув голову, влево наткнулась на стол, стоящий на полу, усыпанный бумагами и прозрачными пластиковыми листами. Зачем им столько пластика? А возле непримечательного металлического стола, расположилось кресло с высокой спинкой черного цвета и тоже парящее над полом. В голову стали закрадываться неприятные мысли о вменяемости и озабоченностью последними событиями, вернее отсутствующими таковых в голове. Мысленно пыталась собраться, закрыла глаза и посчитала до десяти. В голову лезли воспоминания о обычных буднях. Даже удалось вспомнить утро сегодняшнего дня, если еще сегодня. Как всегда, я встала в семь утра, дома была одна, так как все ушли на работу. По телевизору шли мультики о неугомонных пингвинах. Кошка мяукала и ходила хвостом за мной, пока я собиралась. Завтрак: яичница, тост с сыром и чай. Точно помню, так завтракаю каждое утро. Потом накрасилась и выбежала в университет. Хотя пришлось вернулась домой, забыв в спешке наброски тем к дипломной работе. Сегодня двадцатое сентября, точно помню. С утра была солнечная погода, хотя одела я рубашку и серое пончо.

— С Вами все хорошо? — подал голос кто-то из мужчин, я не могла их различить, оба говорили с легким акцентом, определенно французским.

— Кто вы? — открыла глаза и наконец, рассмотрела незнакомцев.

— Меня именуют Зард сор Мин, — слегка поклонился один. Среднего роста, практически ничем не отличающийся от обычного человека, только кожа красноватого оттенка, будто он только с бани вышел. Седые волосы до плеч, завязанные в хвост, а по бокам у лица тонкие косички с синими бусинами на концах. Лицо худое и морщинистое. Глаза блекло серого цвета и неестественно узкие, зато губы толстые и ярко красные, что вполне гармонировало с цветом кожи. Сам он тонкий, видно по оголенным кистям рук. Одежда на нем странная. Свободного покроя штаны, синего цвета, черные легкие мокасины, как мне показалось. Свободная белая рубашка, застегнутая по самое горло, а сверху жилет синего цвета длинной до самых щиколоток без пуговиц или змеек, но по краям черными толстыми нитями вышиты узоры, напоминающие абстрактные, — Я Ваш личный врач.

— Алекс де Соляри, — второй повторил жест Зарда. Он же был высоким, я бы сказала выше двух метров. Широкие плечи, большие руки, мощный торс. Алекс не походил на накаченных парней с узкими бедрами и кубиками. Мужчина был прямоугольным. Талия не виделась, а грудь выпирала. Такого достигают долгими занятиями со штангой. Он кажется обманчиво расслабленным, стоя рядом. Большие, немного раскосые глаза, глубокого зеленого цвета. Прямой нос и пропорциональные губы, которые подчеркивала густая каштановая борода с русым оттенком. Волосы на голове ровные, но слегка взъерошены спереди. Одет привычнее. Тяжелые ботинки на рифленой подошве, черного цвета, заправленные в них темно-синие штаны, а сверху черная облегающая футболка, — Капитан Вашего крейсера.

Я еще пару секунд рассматривала его ноги, пока до меня не дошла суть сказанного. Значит, у меня есть личный врач, это хорошо. Не нужно теперь будет стоять в очереди в больнице, и смотреть на чихающих и кашляющих людей. Алекс же сказал что капитан моего крейсера. Судя по моим немногочисленным знаниям, крейсерами называют либо судно, которое плавает в море, либо которое летает в космосе, но второе скорее из ряда фантастики. А тем более мое личное судно? Что со мной вообще произошло? Разложив по полочкам все умозаключения, решила спросить напрямую, может меня с кем-то перепутали?

— Я не совсем понимаю, — начала издалека, почему-то было спокойно, паника не накатывала и дышалось нормально, обычно, если нервничаю, начинаю часто дышать, — Вы не могли бы пояснить, какой это крейсер? Что я на нем делаю и можно ли мне увидеться с родными?

— Леди Данс, — начал Зард, но по его лицу стало заметно, разговор не из приятных.

— Ноэль, простите, что обращаюсь так неуважительно, но давайте поговорим серьезно, пока успокоительное действует, — Алекс притянул к себе табурет и сел напротив меня, смотря прямо в глаза, — Что Вы помните последнее?

— Как проснулась сегодня утром, — ответила я, пропустив оглушительную новость про вколотое успокоительное.

— Какая сейчас дата? — тем же серьезным голосом озадачил капитан.

— Двадцатое.

— Месяц и год!

— Сентябрь, двух тысячи пятнадцатый. Я не помню, что послужило катализатором потери памяти и почему, собственно, ее потеряла.

— Пойдемте со мной, — он протянул мне руку, взявшись за нее, спустилась на пол, молча проследовав за ним. Мы подошли к металлической двери, которая распахнулась при проведении руки у индикатора, прошли по таким же безликим коридорам. Всюду металл и теперь уже темно-синий ковер. В коридорах никого не было. Горел приглушенный свет, большое количество дверей, но ни одного открытого окна.

Читать дальше