Вадим Скумбриев - Метаморфозы сознания

Бывший мастер-сержант армии ныне не существующих Соединённых Штатов Америки Джеймс Хоук Гленн сидел у контрольного пульта и смотрел на многочисленные экраны. Его отпуск с туром по французским городам сорвался, но на фоне общего бедствия это не казалось чем-то значимым в жизни.

Где-то там, внизу, остались его сослуживцы — те, кто сумел выжить после массированного удара по Америке. Приятели, любовницы, начальники и те, кто совмещал в себе всё это. И все уцелевшие скоро будут играть на арфах в раю, поглядывая вниз, на искорёженную Землю, да и ту не увидят сквозь плотный слой пепла.

А он сам? Он летит в неизвестность. Астрономы говорят, что Фрейя пригодна для жизни, но никто не знает до конца, насколько именно. Там может быть слишком высокое или низкое содержание кислорода — всего один-два процента, но это уже много. Могут быть ядовитые газы в атмосфере. Да мало ли чего. В конце концов, она может банально оказаться занята чужой цивилизацией.

Тогда людям придётся сражаться, и их шансы не так уж велики. Всё зависит от того, каковым окажется враг. Сможет ли он сопротивляться существам, только и знавшим, что воевать всю свою историю, без конца совершенствуя способы убийства?

Впрочем, какая разница. Те, кто летят на «Спасителе», больше не земляне.

Всего-навсего погорельцы, лишившиеся дома.

Кучка жалких изгнанников.

Сироты небесные.

Всё нижеследующее есть всего лишь попытка понять, насколько реален описанный выше мир. Читать этот мутный поток сознания вовсе не обязательно, но если вы хотите понять, из каких настоящих открытий и изобретений растут ноги у высказанных в романе идей, то почему бы и нет?

Основное — это, конечно, ординаторы. Многие люди почему-то считают, что человеческий мозг — совершенная конструкция. На самом деле с точки зрения инженера это отнюдь не так: работа мозга — это сборище невообразимого количества программных и структурных ошибок из-за обусловленного слепой эволюцией строения. Список этих ошибок — когнитивных искажений — будет подлиннее, чем список грехов Сиджизмондо Малатесты: тут и иллюзия превосходства, когда человек неспособен адекватно оценить свои возможности в сравнении с другими людьми, и регрессивный консерватизм, до сих пор тормозящий науку и провоцирующий митинги против ГМО, и иллюзорная корреляция, формирующая стереотипы и суеверия, и много чего ещё [1]. Из-за этих искажений, например, вам нечего надеяться на честный суд: так или иначе судья всё равно будет предвзят, даже если сам он искренне считает себя справедливым. А по закону подлости, разумеется, предвзятым он будет именно к вам.

Но это только цветочки. Строго говоря, ни один из нас вообще не воспринимает мир таким, каким он есть на самом деле [2]. Весело? Может, и так: от когнитивных искажений есть и польза [3]. По-видимому, именно они в том числе позволяют вам читать этот роман и (надеюсь) воспринимать его как художественную историю, а не как чьи-то убогие выдумки. И вполне вероятно, что исправление некоторых искажений лишит человека возможности воспринимать большую часть современного масс-медиа, как это произошло с Хеленой Моргенсен.

Короче говоря, мы все больны. И встаёт вопрос: а надо ли лечить болезнь? Скорее всего, нет. Во всяком случае, не полностью. Но лечить её будут.

Вполне естественно предполагать, глядя на последние успехи в генетике, например, методов CRISPR/Cas[4], что рано или поздно нечто аналогичное проекту «Метаморфоз» будет создано. Конечно, современные методы редактирования генома пока ещё остаются достаточно дорогостоящими и сложными, но ведь и первые автомобили до сотни за семь секунд не разгонялись. А нынче уже даже эксперименты над человеческими эмбрионами ставят [5]. Правда, сам факт этих экспериментов вызывает лютую ненависть у некоторых социальных групп общества (ну, вы же помните про регрессивный консерватизм). Но прогресс не остановить, как бы им того не хотелось.

Если же остановиться всё-таки на ординаторах, то многофункциональность зон мозга ныне подтверждена экспериментально [6], хотя, по-видимому, слово «многофункциональность» тут не совсем уместно. В указанном исследовании выяснилось, что в восприятии смысла слов участвуют не только «языковые» зоны, но и остальные участки мозга — конкретно в данном случае при понимании слов, связанных с движением, участвовала моторная кора. Мозг по своей сути — биохимическая вычислительная машина, но если в обычных полупроводниковых компьютерах только один универсальный трансмиттер сигнала — электрический ток, то в мозгу их несколько сотен, и каждый по-разному взаимодействует с разными структурами мозга [7]. Это создаёт серьёзную проблему на пути современных баронов Франкенштейнов, которую, собственно, я и попытался осветить в романе. Разумеется, нельзя однозначно сказать, что перестройка «ординаторских» зон мозга повлечёт за собой именно редукцию эмоций, но рациональное мышление само по себе обязано быть лишённым эмоциональности. Так что причины достаточно веские.