Рэки Кавахара - Accel World 18 - Черный мечник с двумя клинками

«Ты размышляешь, есть ли смысл прилагать усилия, если они не приводят к результату?»

Резко открыв глаза, Харуюки вытянулся на кровати. Раскинув руки и ноги в стороны, он глубоко вдохнул и выдохнул.

Когда Черноснежка задала ему этот вопрос, Харуюки не смог ответить, но почувствовал, что не хочет соглашаться с этим мнением. Он чувствовал, что любые усилия оставляют внутри человека какой-то след.

Не только ожидание похвалы от других людей. Не только страх перед насмешками в случае неудачи. Есть нечто поважнее, относящееся как к Ускоренному Миру, так и к реальному:

Стараться для себя и для других. Стараться просто потому, что хочется. И если так делать, то накопленные в ходе стараний воспоминания наверняка однажды станут великой силой.

— Ладно!

Харуюки вытянул руки к потолку, а затем крепко сжал кулаки.

Опустив левую руку, он правой вызвал виртуальный интерфейс. Харуюки открыл телефонную книгу, отправил короткое сообщение первому контакту в списке и сразу же получил ответ. Быстро сменив пару настроек на домашнем сервере, он тихо произнес:

— Дайрект линк.

Обратившийся аватаром в виде розового поросенка Харуюки опустился на балкон, прилепившийся на вершине башни выстроенного в европейском стиле замка. Где-то вдали виднелась покрытая снежными шапками горная гряда, а внизу — отвесный обрыв, столь глубокий, что не разглядеть дна.

На балконе стоял стол с чайным набором и два стула. Это пространство для фулл дайва Харуюки некоторое время назад скачал с какого-то зарубежного сайта.

Через несколько секунд в углу балкона со звуком, похожим на тихий звон колокольчика, появилась фигура. Прекрасный, словно фея, аватар в длинном черном платье и с крыльями черного махаона за спиной.

— Прости, что задержалась, Харуюки. Вижу, ты, как обычно, предпочитаешь места повыше, — поделилась Черноснежка впечатлениями, окинув взглядом пейзаж.

Харуюки поприветствовал ее, почесывая затылок копытцем:

— Добрый вечер, семпай. Прости, что позвал так неожиданно.

— Да нет, я как раз собиралась передохнуть.

— От занятий?

— Ну, можно и так сказать... я делала файлы, в которые записывала всю известную мне информацию о легионерах Осциллатори. Как закончу — раздам, чтобы вы ее вызубрили.

— А, это будет очень кстати, спасибо. Присаживайся.

Он пригласил ее за белый деревянный стол. Кивнув, Черноснежка присела. Харуюки разместился на противоположном стуле и уже собирался разлить по чашкам черный чай, но бледная рука остановила его.

— У этого чая вкусовые настройки по умолчанию?

— Д-да.

— Тогда не позволишь мне испытать аромат, который я недавно составила? Им я особенно горжусь.

— Конечно, разумеется!

Он отдал ей чайник из белого фарфора. Черноснежка коснулась пальцем крышки, открыв окно настроек, и загрузила новые вкусовые параметры. Затем она высоко подняла его и тонкой струйкой разлила чай по чашкам.

— Вот, попробуй.

Взяв предложенную Черноснежкой чашку, Харуюки поблагодарил ее и отведал напиток. Во рту разлился богатый, насыщенный букет, напоминающий фруктовый торт. Однако стоило проглотить чай, как аромат быстро исчезал, сменившись легким мятным послевкусием.

— Ого... очень вкусно. Чем-то похоже на конфету, — описал Харуюки свои впечатления, и Черноснежка улыбнулась в ответ.

— Мне так понравились угощения, которые принесли Пети Паке, что я решила и сама попробовать. Правда, я могу лишь возиться с параметрами виртуального чая.

— Это тоже требует мастерства. Уверен, Шоко и остальные тоже обрадовались бы такому чаю.

— Тогда надо бы дать им попробовать, если получится.

После этих слов Харуюки вновь пригубил чая, но не сдержался и осушил чашку залпом. И стоило этому произойти, как со дна ее вспорхнула черная бабочка, пролетев перед глазами.

— А... а-а!

Харуюки на мгновение опешил, а затем попытался поймать ее, но короткие лапы аватара ухватились лишь за воздух, а бабочка спорхнула с балкона.

— Эх... вот уж не думал, что за чай тоже можно заработать бабочек...

— Хе-хе, расслабляться нельзя. Еще чашечку?

— Не откажусь!

— Появится бабочка или нет — зависит от везения, — заметила Черноснежка, а затем такими же изящными движениями налила еще чая.

Харуюки взял чашку, в которой подрагивала рубиновая жидкость, посмотрел в небо, куда недавно упорхнула бабочка, и сказал.

— Знаешь, семпай...

— М? Что?

— Эм-м... я, наверное, все-таки выдвинусь... на выборах в совет...