Елена Бутенко - Зеркало души [СИ]

Всё это я успела понять, лишь взглянув в их сторону, но как помочь, не имела даже представления. Но едва я взглянула на духа пристальней, как замерла.

Круг, мерцание свечей и Дан с мечом в руках. Вызванный нами аним. Знак на его груди. Знак Хаоса.

Я вскрикнула от ужаса.

Знак. Такой знак я видела в книге, его, как и мы наш солярный символ, постоянно носили лишь главы Домов. И этот знак был выжжен на голой груди анима!

— Север! Нужен Атэр! — я метнулась к нему и сжала ладонь, позволяя прочитать мысли, он вздрогнул, понимая, но концентрацию не потерял, только выпил мой страх и превратил его в силу. Граница круга отодвинулась на полметра, но неуклонно поползла назад. Я села рядом с Севом на колени, достала Арий, вливая свою силу и желание в круг. Он уменьшился, но аним дал мне почувствовать, что это ненадолго. Отчаяние сжало сердце.

— Спасибо, — едва слышно пробормотал Сев. Эмоции исчезли, затем появился испуг, но и он мгновенно испарился. — Ещё. Подумай о любимых. — Я поняла, что инкантар использует меня, но добровольно позволила ему это сделать. То, о чём предупреждала Майя, действительно произошло по моей воле. Я подумала о матери — и Север выпил мою любовь к ней, я вспомнила о смерти отца — боль, ярость, ненависть, растерянность… Все чувства, когда-либо испытанные мной, всплыли, а инкантар перевёл их в энергию. Я вспоминала о всех событиях, вызвавших эмоциональное потрясение, и переживала их заново. Это было больно, и я плакала, это было невообразимо ужасно, и я кричала. Север использовал всё.

Когда солнце, огромное, красное, показалось до половины, он вдруг обмяк и перестал дышать. Сжимая его холодную руку, я поняла, что пульса нет, и потеряла концентрацию. Круг тотчас распался.

Аним медленно раскрыл глаза и встретился со мной взглядом. Что было в этом взгляде? Глаза со смещённым вниз зрачком ничего не выражали, даже интереса, но в них таились прожитые тысячи тысяч лет в заточении, и он не хотел возвращаться. Я понимала его, но этот мир и тот, другой, больше не принадлежали своим создателям, хоть всё и вышло из Хаоса, никто не хотел вернуться в его лоно. Не мной была начата эта война и не мне её заканчивать, но я дала клятву этому миру, что буду его защищать, и уже вне моего желания и понимания я должна была его вернуть обратно за Врата.

Мы оба не шевелились, глядя друг другу в глаза, и это продлилось бы долго, если бы не огонёк узнавания, зародившийся в этих страшных, нечеловеческих глазах. Аним вскочил, неуловимо, как сон, и оказался рядом, сжав горло. Я не шевелилась, задержав дыхание, даже не чувствуя хватки, способной ещё одним нажатием сломать мне шею, глядя в его глаза и пытаясь вспомнить, вспомнить, вспомнить…

Он. Это он…

Это был взрыв понимания, но только какой-то части меня. В сознание хлынула ярость, я перестала думать и понимать, что происходит, лишь рефлексируя после, поняла, что мной в тот момент руководили животные инстинкты и древняя злоба, настолько давняя, что ей нет имени. Это уже должно было насторожить и помочь выбраться из плена раздвоившегося разума, но опасно для себя, я не придала этому значения.

Жезл всё ещё был в моей руке, со странным чувством сладкой мести, я вонзила трансформированное острое лезвие в голую грудь не подозревавшего удара анима. Холодная кровь обожгла руки, но я даже не обратила внимание, лишь провернула меч, освобождая его из плена плоти. Впрочем, дух этого даже не заметил, он вообще не ожидал сопротивления, ловушка его проклятых глаз должна была поймать мою душу, но я не поддалась. Аним был в ярости, что я повредила его тело, что ему придётся искать новое, и я это ясно понимала, как если бы он это произнёс вслух.

Теперь, когда я знала кто он, дух, по какой-то неведомой причине скрывавший свои способности, использовал их в полной мере. Я не помню всей схватки, лишь иногда, во снах или мимолётных видениях, появятся отдельные сцены, но не сейчас. Дремавшая во мне сила поставила меня на уровень выше анима и запретила мне бояться, используя моё тело лишь как инструмент для осуществления её желаний.

В руках духа Хаоса мелькал меч, жалящий бросками кобры, едва я забывала о защите, но пока видимого повреждения не приносил. Проблески моего, истинного сознания, всё чаще выныривали из бездны яростного контроля, страх, сопровождающий любое «я» в последний момент заставил отпрыгнуть назад, и из-за этого едва не лишилась головы. Пришлось прекратить сопротивляться — хотя и вторая моя часть была в бешенстве, ситуацией и клинком она владела лучше меня. Сузив границы своего «я» и позволяя руководить телом своей половине, я стала наблюдателем, копя силы для ментального удара и последующего возврата контроля над телом. Пребывая в таком состоянии и отключившись от злобы, захватившей большую часть сознания, я впервые увидела всё со стороны. Не могло быть такого, чтобы такая ненависть была исконно моей, скорее, вся злоба и чернота, отвращение и ярость, накопленная за тысячелетия существования нашего ордена, вела меня, словно тот дар и знак, что я получила от своей предшественницы, нёс и всю боль. И ещё, кажется, опыт. Моё тело не знало тех ударов, которые наносило, было для них плохо подготовлено, но то, что сейчас им управляло, подчинило даже боль. Аним проигрывал в сравнении с моей новой силой, но и мне оставалось недолго.