Елена Бутенко - Зеркало души [СИ]

Увидев завернувшую за угол спину, я тяжело побежала к ней, ноги сводило от боли от долгого бездействия. На повороте я со всего маху врезалась в Киса и Сева, мы втроём повалились на каменный пол. Север застонал, но не очнулся, Кот, с закрытыми глазами тихо ругался.

— Прости. Но идти дальше нельзя, — задыхалась я, мотая головой, но звон из ушей не исчезал. — Там впереди засада.

— Откуда знаешь? — притих Кот.

— Чувствую. Будущее чувствую, — я забилась в угол лестницы. — Надо обходить.

— Кто там? — Кот оценивающе взглянул на Сева и свои руки.

— Альт. Дух Хаоса, — прошептала я. — Он ждёт нас наверху.

— Здесь нет другого выхода. Придётся идти наверх, — из-за угла выбежал один из охранников, Кот мгновенно взвился, и не успела я даже охнуть, как он вырвал ему горло. Он заметил, как я с отвращением и осуждением смотрю на его окровавленные руки и зло пояснил. — Что, ему жизнь надо было оставить?

— Он же человек, живой… — я прижалась к Северу, глядя, как растекается по полу кровь.

— Ты должна знать, что Хаос создал людей как сосуды для себя. Человек, вступивший в контакт с анимом — опалён им, теряет душу, теряет разум. Чем дольше дух находится в нём, тем меньше в нём остаётся человеческого. Это зомби без души.

— Так значит они все… — я вздрогнула от ужаса, понимая, что анимы просто вселяются в людей, уничтожая их сущность, и все те, с кем я сражалась, были раньше людьми.

— Это пустые оболочки. В тот момент, когда она впускают духа в поисках могущества, они умирают. Это плата. Поэтому убивай, их больше не спасти. — Кот прислушался к шумам. — Я пойду проверю, как там, и сразу вернусь. Как только мы выйдем отсюда, я смогу телепортировать, а мой орден поможет. А пока — на, держи. — Он оставил мне флакон с прозрачной жидкостью, подобрался, как для прыжка, и умчался, оставив меня одну.

Повертев флакон, я покачала головой, развинтила крышку и отпила глоток. Вкуса не было, только сама жидкость, вязкая, как масло, упала камнем на дно желудка, разжигая костёр.

— Энергетик. Спасибо, Кис, это ты здорово придумал, — я слушала, как бьётся сердце Севера, отсчитывая секунды. — Держись. — Прошептала я. — Нам бы только выбраться. — Молчать было страшно, казалось, что если я перестану говорить, что-то произойдёт. Север только стонал, а Кот не возвращался.

Далёкий крик заставил меня подскочить на ноги.

— Хочешь поиграть в партизан? — Кот вынырнул из-за угла, подхватил Севера и кивнул, чтобы я следовала за ним.

— Нет. Лучше в мстителей. Неуловимых, — я надеялась, что он не заметил, как я испугалась, протянула ему флакон, но он покачал головой, и я сунула его в карман.

— Тогда быстро, но осторожно, за мной, а то играть придётся в больничку и патологоанатома, — он поудобнее обхватил бесчувственного Севера, облизнул клыки и бросился вперёд. Я побежала следом, чувствуя, как всё быстрее бежит по венам кровь. Кис как кошка взлетел по крутой лестнице и распахнул дверь, и сбросил Севера на землю, частично трансформируясь. Я вынырнула следом, жадно глотая свежий воздух, после спёртых запахов подземелья, но тут же была сбита с ног.

— Странный аним, замер в испуге, словно не дух, а человек обычный. И преследовать не стал. — Кот отпустил мою руку.

Я не устояла на ногах, села на тёплый ворс ковра. Кис опустился на колени рядом с Севером, разорвал на его груди повязку, обнажая пулевые отверстия, в пятнах свежей крови. Он порвал бинт, взятый со стола, обмакнул в прозрачную жидкость в небольшом железном блюде на широкой ножке. Все эти приготовленные заранее вещи свидетельствовали о готовности к подобному исходу.

Обмыв раны Севера, Кот покосился на меня и сказал в пространство.

— Если брезгуешь — не смотри. Избавь от комментариев. — Он не дождался ответа, начал раздеваться, я отвела глаза, лишь когда он принял тигриную форму, встретилась с ним взглядом. В его зелёных глазах плясали золотые искорки, я молчала. Тигр показал мне клыки, тихо заворчал, наклонил мохнатую голову и начал вылизывать кровоточащие раны Севера. Я следила за его языком, шершавым даже не вид, без тени всякого осуждения, ожидание которого застыло в глазах Киса.

Это продолжалось достаточно долго, но возымело результат — раны на глазах закрылись, покрываясь тонкой плёночкой сукровицы, тревожить которую Кот не стал.

Он поймал мой взгляд, облизнул усы и долго, испытующе глядел мне в лицо. Видимо, что-то решив для себя, он поманил меня за собой, я поднялась с пола, едва передвигая негнущиеся ноги, Кот подставил полосатое плечо и повёл за дверь, вниз, куда-то по лестнице. Я следовала за ним, ступая по ступеням. Чем ниже мы спускались, тем сумрачнее и холоднее становилось. Деревянные ступени сменились каменными, с каждой новой ступенью становясь всё стариннее, появились щербинки, и скоро ступени просто разваливались у меня под ногами. Всё выглядело настолько древним, что мне стало не по себе. Кончик хвоста тигра, шедшего рядом, тоже нервно подёргивался из стороны в сторону. Ступени кончились, и мы шли по узкому замшелому коридору, единственным освещением которого был едва уловимый свет, льющийся откуда-то спереди.