Марина Андреева - Отражение миров [СИ]

— Ты должна вернуться домой, — озвучил я своё решение. — Там родные волнуются.

Не ответив, она забралась под тоненькое одеяло и уткнулась лицом в подушку.

Я сел рядом, не смея прикоснуться, хотя рука сама тянулась, но отдёргивалась так и не достигая цели.

— Мне надо всё обдумать, — сдавленным голосом произнесла она.

Я смотрел на свернувшуюся клубочком девушку и не знал — что сказать? Чувствовал, что чем-то её расстроил, хотел пожалеть, утешить.

— Пожалуйста, уйди, — попросила она. — Я хочу побыть одна.

— Как пожелаешь…

Вздох вырвался сам, в последний раз окинув взглядом такую желанную и такую далёкую в этот момент девушку и перенёсся в родительскую квартиру.

Ночь выдалась бессонной. Я понимал: надо что-то менять. Но как? Всё было хорошо и вдруг… её начало тяготить моё общество. Да и было ли хорошо? А я наивен! Решил, что одна ночь… да, что тут врать — одноразовый секс нас не объединит. Всё! Хватит глупостей и соплей: «люблю — не люблю».

Утром полусонный, с раскалывающейся головой вернулся в Селену. Собралось вместе со мной восемь человек. Михаил косился в мою сторону, но ничего не предпринимал. В очередной раз, обсудив подробности, было решено провести эксперимент послезавтра, а до тех пор подготовиться к возвращению.

Вскоре все собрались на взлётном поле, в кабине вертушки орудовал тот самый брутал-Миша. По прибытию в Киев устроили своеобразный шопинг без границ: аппаратура, одежда. Запросы Алины оказались самыми скромными: ноутбук, мобильник, несколько вещичек, дорогостоящие лекарственные препараты, как оказалось — для мамы.

В три часа все собрались возле вертушки, в глазах у народа горел азартный блеск.

— Халява страшно привлекательная вещь, — пошутил Стас и этим всё было сказано.

— Нет, это алчность, неотъемлемая часть человеческой натуры, — парировала Лена.

За такими вполне дружескими перепалками время летело почти незаметно. Пообедав в каком-то кафе размороженными пиццами, договорились встретиться через полчаса у вертушки.

— Пойдём, посидим? — указывая на стоящую в тени скамейку, предложила Алина.

Она тянула к себе как магнит, несмотря на повисшую между нами недосказанность. Бывали моменты, когда она явно шла навстречу, и я расслаблялся, плыл по течению, но порой что-то перещёлкивало в голове и она выставляла защиту, отгораживаясь, на вопросы отвечала уклончиво или односложно, чем пробуждала охотничий инстинкт. Всё больше хотелось завоевать эту девушку, получить в полное и безраздельное владение.

— А я собственник, однако, — тихо заметил я.

— Что? — приподняв вопросительно бровку, переспросила Алина.

— Да так, ничего. Просто мысли вслух.

— Как думаешь, у нас получится? — сменила щекотливую тему девушка.

— Попробуем — узнаем.

— Знаешь, мне здесь нравится. Тихо, суеты нет.

— И мне, — я взглянул на неё, на языке так и крутилось: «Останься!»

— А я смогу вернуться? — после затянувшегося молчания произнесла вдруг она. — Ну, то есть сюда… если…

— Как знать, — уклончиво отвечаю, ведь я даже не уверен сможет ли она уйти отсюда, что уж тут загадывать? — Может быть. Я, наверное, был бы рад, — добавил, и поспешил сменить тему: — Пойдём. Все возвращаются.

В последний день перед экспериментом я чувствовал себя инвалидом, ранение давало о себе знать, не позволяя принять активное участие во всем происходящем в последние дни. А Алина словно не замечала меня, бурно проводя время: играя в бадминтон, мяч и теннис, а на закате, вообще, устроили гонки на катерах по Днепру и водохранилищу.

Утро выдалось суетное: собрали вещи, перебрались по дамбе на другую сторону, долго искали подъезд к башне. В итоге, все заняли свои места и с волнением стали ждать моих действий. Боясь неудачи, я сосредоточился, пытаясь в точности вспомнить то место, откуда совершил прыжок, спасаясь от выстрела. И тут же зябко поёжился. Несмотря на разгар дня, в Питере было пасмурно, моросил дождь. Сентябрь.

— Получилось! — донёсся радостный голос вылетающего из автобуса Стаса.

— Я вернусь, береги себя, — шепчу, и, вложив Алине в ладошку листик со своими координатами для связи в скайпе, прыгнул обратно в Селену в Отражении.

Здесь по сравнению с Питером было солнечно и тепло. А ещё… ещё мне надо было подумать.

— Что нас ждёт дальше? — произнёс я вслух, смотря на то место, где любила сидеть девушка.

Алина сидела в задумчивости крутя в руках стакан с соком. Она чувствовала, что проиграла. Упустила шанс завоевать внимание того, кто в кои-то веки стал ей действительно дорог. В её глазах, Дима напоминал игрушку в витрине дорогого магазина. Хочется взять, а цена кусается, и гордость не позволяет поклянчить, чтоб её купили, потому и остаётся лишь одно — любоваться.