Елена Асеева - Сквозь сон [СИ]

Ближик замолчал, а я до тех пор напряженно внимающий ему тотчас туго вздохнул, потому как из услышанного понял, что нахожусь, однозначно, не на Земле, а на какой-то другой планете, хотя, видимо и схожей с нашей. Ну, там своим расположением в планетной системе, диаметром, массой. Да, и вообще с очевидностью собственным климатом, животным и растительным миром.

Есть же такая гипотеза про Антиземлю. Глорию или Нибиру, еще ее зовут. Планету, которая обращается вокруг Солнца по орбите, что и наша Земля. Она как бы находится на противоположной точке относительно Земли, поэтому заслоняемая Солнцем, не видна нам. Эта идея, как считается, шла из глубокой древности, восходя корнями к Египту. Из верований египетских жрецов следовало, что не только люди, но и планеты имеют астральных двойников или ангелов-хранителей.

Астральных двойников…

«Что ж такое возможно», — подумал я, сразу с теплотой вспоминая Лину. Ее красивую, пропорционально сложенную фигуру, белокурые волосы до плеч, темно-синие миндалевидные глаза и идеально ровные, светло-красные губы. Ощущая ее запах, напитанный сладостью распустившихся цветов, свежестью и необычайным пряным ароматом, напоминающим горько-миндальный вкус, на губах, языке, нёбе. И, кажется, даже не замечая, что ощутил я его именно в теле Виклины, на ее губах, языке, нёбе.

Вероятно, даже не столько разделяя взгляды египетских жрецов, сколько желая, чтобы Виклина, Лина, Линочка оказалась моим астральным двойником, схожим и, одновременно, отличным от меня человеком.

— А деньги, войска, религия? — чуть слышно выдохнул я вопрос, не больно задумываясь о сказанном, оно как пребывал в каком-то тумане размышлений. Мне почудилось даже, что легкая дымка, сейчас образовавшись, окутала не только мой мозг, но и саму голову вокруг, сделав восприятие удаленно-расплывчатым.

— Деньги, войска, религия, — повторил следом за мной Ближик, и резко повернув голову, сдержал шаг, не то, чтобы остановившись, просто уменьшив его длину, и тем вроде как скинув саму скорость движения. — Странно, что вы об этом сказали, Лина, — теперь недоумение наполнило не только его лицо, взгляд, но и сам голос, погасив в нем всю драматичность звучания. — Я бы, наверно, даже о том не подумал, так как войска, война, деньги, кредитные отношения, ссуды, преступления, тюрьмы, алкоголизм и иные болезненные зависимости, как и понятия, являются на нашей планете уже лишь историческими терминами. Да и сама милиция, в которой я служу, давно изменила свои функции, впитав в себя судебные, административные и правовые полномочия и обязанности. Говоря же о религии.

Он внезапно прервался, потому как перед моими глазами поплыло пространство, и голова так закружилась, что все тело мотнуло энергично вправо, а потом также враз влево. Наверно, я врезался в плечо военюриста первого ранга милиции, так как в следующий момент, когда пришел в себя, вновь восстановив возможность руководить телом Виклины, почувствовал, как он придерживает меня под левый локоть, с беспокойством заглядывая в лицо. Во взгляде его карих глазах окутанных сверху розоватой склерой внезапно отразилось прекрасное лицо Лины, формой своей так похожее на сердечко то, которое рисуют, признаваясь в любви. А ее легкий горько-миндальный запах прямо-таки ударил в нос, словно впаивая навсегда аромат истинной любви в нейроны моего мозга, в личность или душу.

— Религия, одна из форм общественного сознания опирающаяся на чудодейственные силы или существа, — долетел до меня голос Ближика, и я в первый момент занятый любованием отражения Лины в его глазах даже не понял, что губы военюриста не шевелятся. — В нашей научной среде является всего-навсего одной из утопических концепций. И всегда рассматривается как особое образование, которое при ином развитии общества могло выполнять важные функции его развития и прогресса.

Я чуть-чуть качнул головой, и только теперь приметил, как шевельнулись полные губы Ближика, а после однократно дернулся вверх заостренный кончик его узкого носа, будто принюхиваясь ко мне или все-таки к Виклине.

— Вам дурно, Лина? — снова зазвучала его речь, и я догадался, он этот срок молчал, а пояснения о религии, видимо, информационно дошли до моего мозга несколько позднее, чем были озвучены им.

— Все пучком, — отозвался я, и мне показалось громкость только, что мною изданного оказалась схожа с шорохом. Поэтому я вздохнул глубже, и полностью подчиняя себе тело Лины, сказал много громче, — все в порядке, Ближик.