Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том I

Руководство службы обеспокоенное тем, что по непонятной причине пропала мобильная связь в районе около 15 километров в диаметре, с центром в месте проведения концерта, и справедливо посчитав, что, скорее всего там и wi-fi и bluetooth также накрылись «медным тазом», а значит, концерт не состоится? Настороженное также тем, что была не ясна причина столь необычного феномена. Почему именно там, где планировал быть «Сварщик» (на сленге охраны позывной 2-го лица).

Не все поняли из информации смежников, организовавших в том же месте игру со своими подопечными, хотя и знали о категорическом запрете на проведение любых операций, в местах и времени пребывания первых лиц, но те ссылались на особую дерзость и подготовку своих объектов наблюдения. Возникала проблема обеспечения безопасности в ходе проведения запланированного посещения БКЗ. Как показали дальнейшие события, их информация была архи важна, но её таковой тогда не посчитали.

Доложили ВВП и уже собирались развернуть машины на новый, пробитый маршрут, когда пришло сообщение о восстановленной связи, и наконец, дозвонились свои на объекте БКЗ (все в норме).

Премьер подумал и дал команду — на концерт, колонна в прежнем темпе продолжила движение.

Запертые на светофорах, для пущей надёжности ещё — машинами ГБДД и перекрывшими полотно дороги (вдруг кто-то все же попытается пролезть, ведь россияне же, мать их…) милиционерами с жезлами власти, матерились другие участники дорожного движения. Скорее это были если угодно участники — недвижения. Кто зло ругался вслух, кто про себя, тёща, дети сзади!

В общем, к тем — четырём тысячам, что находились в зале, смело можно было прибавить ещё тысяч пять участвующих в шоу (правда, не по своей охоте или вине).

И те и другие ждали, но все по-разному…

В февральский день дальний ветер принёс знакомый запах. Так пахнет только — ранняя весна

По полосам светлым и темно-коричневым мраморных плит пола, в пространстве, окружённом высокими чёрного цвета колоннами, украшенными золотыми и серебряными кольцами, и несколькими десятками одинаковых тёмных кадушек с зелёными пальмами, дефилировали люди.

От прозрачной стеклянной стены фронтона здания, разделённой железом рам на высокие прямоугольники голубого цвета, чем-то напоминающие грани стакана Мухиной, люди плавно двигались к другой железобетонной стене фойе — чёрной полосато звёздной, и обратно.

Между этими стенами шла Инсталляция столичной золотой и бриллиантовой «пены» Московского и федерального бомонда. Она эта «пена» пребывала наверху и, в осознании этого, от важности, пузырилась надутыми лицами фланирующих мужчин с золотыми часами (RADO, HUBLOT или FP JOURNE SOUVERAINE TOURBILLON SOUVERAIN за 75 тыс. дол.), запонками, визитницами, заколками, оправами очков, телефонами («дешёвыми» — RED GOLD BLACK DLC) и золотыми же платёжными картами в портмоне.

Рядом искрились в отражении света потолочных светильников в форме золотых прямоугольников и настенных ламп, сверкая драгоценностями старые слегка потёртые, среднего размера и возраста красивые, переливающиеся цветами радуги, «пузыри» сопровождавших их жён, любовниц, секретарш, тружениц эскорта, разных там моделей и черлидерш, и совсем маленькие «пузырики» детей обоего пола совсем юного возраста. Особую группу составляли завсегдатаи тусовок, разных реалити-шоу, кино и телеэкранов.

Большинство публики прибыло загодя. Четыре выставки шли параллельно или в актах, сценах инсталляции — выставка драгоценностей, баб, телефонов (также фаблетов и планшетов) и машин (в т.ч. стоянкомест у БКЗ), не прекращаясь ни на минуту до, в ходе и даже некоторое время после концерта, пока машины, экипажи не растворялись в общем потоке, за пределами этой зоны.

Надеюсь всем понятно, что выставка драгоценностей проходила на бабах, прошу простить великодушно, женщинах, конечно на женщинах! Были среди них и писаные красавицы, победительницы всяческих миссис и мисс конкурсов красоты с порочными и ангельскими лицами и тощие бизнес леди с рыбьими глазами и откровенные жабы, бдительно охранявшие мужей.

Плотная «пена» оседала на стендах декорации, размещённой в фойе выставки экспресс-фото известного российского таун-фотографа Сергея Смирнова. Пена двигалась, обтекала стенды, иногда замирала перед ними и опять, внешне хаотично, пузырила, словно в большой кастрюле, двигалась дальше.

Фишкой выставки городской фотографии было то, что фотохудожник сделал уже загодя до концерта часть фото присутствующих, и продолжил незаметно фотографировать публику в фойе концертного зала, в режиме — in that time. Эти фотографии, присутствующих прикрепил, разбросал, небрежно наискосок на фото с городскими пейзажами. Для этого, молодые люди, юноши и девушки, как будто сошедшие с подмостков спектаклей Бродвея, одетые в костюмы американской молодёжи 60—70 годов в свитерах на голое тело, потёртых джинсах и кедах ежеминутно разносили, закрепляли на стендах новые, модные опять, черно-белые крупные фотографии.