Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том II

Встречались они на «нейтральной» почве, в кафе неподалёку от института и она заметила, что он пришёл не один, была все также хороша собой и беспечно воздушна. Этакий воздушный шарик, куда понесёт, то и ладно, лишь бы сильного ветра не было.

Судя по всему, жизнью своей нынешней семейной она была довольна, Саша был для неё как понедельник или вторник, что на неделе, прошёл себе, и прошёл. Он тоже с некоторым непониманием прислушался к себе, что такого он в ней находил, кукла она и есть, разве что известный мужской эгоизм — моя лучше всех.

Совсем другой была Раисия, Раисья, с ней даже молчалось иначе. К тому, у него видимо не реализованное чувство отцовства, вылилось в заботу и внимание к пострадавшей в той их безумной охоте на силу, превосходящую не только их, но и целую армию полицейских ОМОНов и или войсковых частей, а то и вообще весь потенциал государственных инструментов подавления. Правда, в разговорах, оба избегали этой темы, он, чтобы лишний раз не напомнить ей об увечьях, а она, понимая эту его интеллигентскую тактичность, чтобы не вводить его в состояние неловкости.

На работе к возвращению Серова отнеслись по-разному. Большинство подчинённых его помнили, потому что ещё работали под его началом. А другая часть, потому что была наслышана о талантах шизика. Смотри, дескать, будешь так напрягаться и ты в дурку попадёшь, как Серов! Но притёрлось, поскольку вмешалась её величество Академия, оттуда даже приезжал «випран» (вице президент РАН), разбираться, правда, по другим вопросам, но поинтересовался в том числе, а почему раньше не включили в перечень перспективных работ и фундаментальных исследований по темам ФТН РАН работы А.А.Серова, под них он пообещал дополнительные субсидии.

Также способствовало возвращению его реноме (от франц. renommee) то, что секретарша Лидочка под большим секретом сообщила, что холостяком Серовым интересовался у Мирона (так между собой величали нового Директора) сам Верлихов. Все понимали, скоро из замов он перейдёт в ранг начальника управления, а это уже небожители, от зарплаты и машины, до дачи и путёвок в Сочи, ессно за счёт заведения! А может вообще уйдёт в НИЦ «Курчатовский институт» или Институт прикладной физики РАН (Нижний Новгород).

Одним словом там налаживалось, из старых друзей (нач. 57 отдела уволился — псж), правда, остался только Женя Ступицын, которого он тут же, с небольшим «кадровым скрипом», забрал к себе и теперь засиживался с ним в лаборатории допоздна. На вздохи, причём не шуточные последнего о том, что ему-то хорошо, у него жены и малых деток нет, а его скоро из дома выгонят. Евгений слышал в ответ, что вот намедни, не позже четверга получат они Звезды Героев России за открытия Блюменталь-Борзона, и его простят и вернут в семью, и полюбят пуще прежнего.

После того как Немо несколько раз подвозил его на машине, а Евгений по секрету рассказал жене и тёще, что она с охранником. Намекал, дескать, и я тоже того… Действительно приметил, что в домашнем рационе чаще стали подаваться на стол вареники с вишней и с картошкой, которые он так любил. Видимо женское тщеславие было не чуждо Валентине Митрофановне тоже.

Начальство, то есть Мирон Станиславович, возглавивший институт не так давно, чуть более года назад, отнёсся к появлению Серова, как и ко всем прибывшим после него, очень даже положительно. Всех, кто был до него, считая либо соучастниками тех безобразий, о которых было все подробно указано в Акте приёмной комиссии, при его назначении, а до того в материалах Счётной палаты, секретных, с которыми его под роспись, ознакомили.

Другую часть, тех старых сотрудников он считал, впрочем, не без оснований, молчаливыми пособниками тех, кто разбазарил средства, выделенные от работяг — на науку. Он всего в этой жизни добился сам, своей головой, и уважал это в других.

Ввиду имевшего место быть ажиотажа вокруг Серова, несколько вечеров и ночей разбирался с его отчётами и материалами и признаться был поражён мощью его интеллекта, даже не ожидал. После того, не раз повторял, что институт ещё будет, гордится тем, что Александр Алексеевич у них когда-то работал, именно так, а не штаны просиживал.

Так, что думаю, будет понятно, что все условия для плодотворного труда одного из главных зачинателей по сути всей этой истории теперь были созданы. Истории с её происшествиями в казино, отрезанными головами, иностранными шпионами, кражами в особо крупном размере, наконец, происшествию, где могло пострадать Второе-первое лицо государства, преступлениями с гибелью и тяжкими увечьями людей, до конца не ясной и разрешённой. В ней ещё предстояло разбираться и разбираться, но сначала найти основных фигурантов. Это был вопрос не только престижа, но проверки на профпригодность.