Джастин Кронин - Город зеркал. Том 1 [litres]

– Премного благодарен, парни.

Они ушли. Наверное, им приказали с ним не разговаривать. Майкл поднял поднос и поставил на койку. Чашка овсяной каши, омлет, персик. Давненько он так хорошо не ел. Они дали ему только ложку – конечно же, никаких вилок. Пришлось есть омлет ложкой. Потом он принялся за овсянку, оставив персик на десерт. Сок брызнул и потек по его подбородку. Свежие фрукты! Он уже и забыл, что это такое.

Время шло. Наконец он услышал шаги и голоса в коридоре. Питер, скорее всего, и кто-то еще. Апгар? Рано или поздно круг общения станет шире.

Но это оказался не Питер.

В дверях появилась Сара. Она изменилась меньше, чем он мог бы предположить. Старше, конечно же, но она постарела, не теряя красоты, как бывает у тех женщин, которые не борются со старостью, принимая ход времени как данность.

– Глазам не верю.

– Привет, Сара.

Майкл сел на койке, и его сестра вошла. У нее в руках была небольшая кожаная сумка. Следом за ней вошел охранник с дубинкой в руке.

– Проклятье, Майкл, – сказала Сара, остановившись поодаль от него.

– Знаю.

Странные слова. Что они значат? Я знаю, что причинил тебе боль? Я знаю, как всё это выглядит? Я знаю, что я худший брат в мире?

– Я так… зла на тебя.

– Имеешь право.

Приподнятые брови.

– Это всё, что ты можешь сказать?

– Ну, типа, извини.

– Ты шутишь, что ли? Ты извиняешься ?

– Хорошо выглядишь, Сара. Я скучал по тебе.

– Даже не пытайся. А ты хреново выглядишь.

– О, это один из лучших моих дней.

– Майкл, что ты здесь делаешь ? Я думала, что больше никогда тебя не увижу.

Он пригляделся к ее лицу. Знает ли она?

– Что тебе Питер сказал?

– Только то, что ты арестован и что у тебя рассечение на голове.

Она слегка приподняла сумку.

– Пришла, чтобы тебя заштопать.

– Значит, больше ничего не сказал.

Она с изумлением посмотрела на него:

– Типа чего, Майкл? Что они, вероятно, повесят тебя? Не было надобности.

– Не беспокойся. Никого не повесят.

– Двадцать один год, Майкл.

Ее правая рука, свободная, сжалась в кулак, будто она была готова его ударить.

– Двадцать один год, ни единой весточки, ни письма, ничего. Помоги мне понять это.

– Прямо сейчас не могу объяснить. Скажу лишь, что этому была причина .

– Ты представляешь себе, что мне пришлось сделать? Всё, хватит, сказала я себе десять лет назад. Он никогда не вернется. Он уже вполне может быть мертв. Я похоронила тебя, Майкл. Предала тебя земле и забыла о тебе.

– Я поступил ужасно, Сара.

Наконец на ее глазах появились слезы.

– Я о тебе заботилась . Я тебя вырастила . Ты об этом никогда не думал?

Он встал с койки. Сара уронила сумку на пол и начала молотить кулаками ему в грудь, рыдая вовсю.

– Ты паршивец , – сказала она.

Он крепко обнял ее. Она пыталась вырваться, но потом перестала. Охранник настороженно смотрел на них; Майкл глянул на него. Не лезь.

– Как ты мог так со мной поступить? – сказала Сара сквозь слезы.

– Я никогда не хотел причинить тебе боль, Сара.

– Ты меня бросил, как они. Ты ничем не лучше, чем они были.

– Знаю.

– Будь ты проклят, Майкл, будь ты проклят .

Он долго держал ее в объятиях.

– Вот это история.

Время было ближе к полудню; Питер освободил кабинет. Он и Апгар сидели за столом для переговоров, ждали Чейза. Недолго его отдых продолжался, подумал Питер.

– Еще бы, – ответил он Апгару.

– Ты ему веришь?

– А ты ?

– Ты его лучше знаешь.

– Это двадцать лет назад было.

В дверях появился Чейз.

– Питер, что происходит? Где все? Здесь как в гробнице.

На нем были джинсы, рабочая рубашка и тяжелые сапоги скотовода, о намерении стать которым он провозгласил чуть раньше.

– Присаживайся, Форд, – сказал Питер.

– Это надолго? Оливия меня ждет. Мы встречаемся с людьми в банке.

Интересно, сколько еще подобных разговоров мне предстоит, подумал Питер. Будто подводишь людей к краю обрыва, показываешь, а потом отталкиваешь.

– Боюсь, да, – сказал он.

Алиша увидела первые холмики на окраине Фредериксбурга – три холмика земли в человеческий рост длиной, торчащие из земли в тени пекана. Поехала дальше и добралась до одной из самых отдаленных ферм. Спешилась и пошла по утоптанной земле двора. Из дома не доносилось ни малейшего звука. Она вошла внутрь. Мебель перевернута, предметы разбросаны, винтовка на полу, постели не заправлены. Обитателей заразили, когда они спали, и теперь они спят в земле, под пеканом.