Виктор Песиголовец - Тайна илистой реки

Сегодня ему везло — прокурор Леонид Щербаха оказался на месте, к тому же не заставил журналиста долго ожидать аудиенции.

Прокурор оказался высоким, сутулым мужчиной лет пятидесяти в очках с позолоченной оправой.

— Заходите, заходите! — приязненно улыбнулся он и, захлопнув дверцу шкафа, в котором только что рылся, подошел к гостю, крепко пожал руку. Затем усадил в кресло и принялся разглагольствовать о роли прокуратуры в украинском государстве. Говорил без остановки минут пятнадцать. Но на этом не закончил. Откашлявшись и отерев губы носовым платочком, тотчас повел речь об усилиях местных правоохранителей, направленных на нормализацию криминальной обстановки в районе и городе.

Вадим терпеливо выслушал всю эту галиматью и, наконец, смог задать вопрос о ночном происшествии:

— Правда, что налетчики, убившие главврача, ничего не взяли в его доме?

— Ну, пока трудно сказать однозначно, что они ушли с пустыми руками, ведь Наталья Леонидовна, жена Василия Александровича, в коме и не может свидетельствовать, — ответил Щербаха, нервно поглаживая указательным пальцем свой массивный подбородок. — Может, что-то из ценных вещей все-таки пропало…

— Но ведь и деньги, и ювелирные изделия остались на месте, — заметил Бобров.

— Зато исчез ноутбук! — вскинул вверх густую бровь хозяин кабинета. — Хотя, честно признаться, то, что случилось ночью в доме Василия Александровича, на банальное ограбление не похоже…

— Говорят, налетчики все перерыли в комнатах, — быстро вставил Вадим. — Явно что-то искали. И странное дело: недорогой ноутбук из служебного кабинета забрали, а деньги и золото, которые лежали в особняке на видном месте, оставили.

— Ну, не факт, что убийцы Бугаевского и грабители, проникшие в его кабинет, — одни и те же люди! — развел руками прокурор.

Собкор, пропустил эту реплику мимо ушей и продолжил свою мысль:

— Похоже на то, что налетчики искали какую-то важную информацию.

— Какой ценной информацией мог располагать руководитель районной больницы? — Щербаха скривил свои толстые губы в ироничной ухмылке. — Он же не главный конструктор оборонного завода!

— А может, это была информация проливающая свет на события в Чабановке? — выразил предположение Бобров. И, чуть подавшись корпусом вперед, доверительно сообщил: — У меня есть сведения, что Бугаевский считал этот неожиданный всплеск заболеваемости специально спланированной акцией.

— Глупости! — резко взвизгнул прокурор. — Чушь собачья!

— Более того, главврач связывал эту акцию с именем профессора из Варшавы, — тем же тоном прибавил Вадим.

Хозяин кабинета вскинул голову, в его темно-карих глазах промелькнуло что-то похожее на удивление.

— Какого еще профессора?

— Пока не знаю, — пожал плечами собкор. — А разве покойный главврач не делился с вами своими подозрениями?

— Со мной? Нет, конечно! — Щербаха вдруг резко поднялся с кресла и навис над столом. — Позвольте спросить, откуда у вас все эти сведения?

— Да так, слышал краем уха разговоры жителей Токмака, — соврал Бобров. — Кстати, как вы думаете, стоит мне пересказывать сотрудникам областного следственного управления подобные слухи? Может, они помогут в расследовании убийства Бугаевского?

Прокурор вытаращил глаза и с минуту, не мигая, смотрел на журналиста.

— Ну, не знаю… — наконец, выдавил он, опустившись на место. И после еще одной минутной паузы заговорил уже более спокойным тоном: — Поступайте, как знаете! Только мне кажется, что все это досужая болтовня обывателей, не более…

Вадим беззаботно улыбнулся:

— Вот пусть и разберутся с ней следаки! Кстати, мой брат — один из заместителей начальника управления областной полиции. Его совсем недавно назначили на эту должность…

— Сахновский? — переспросил с натянутой улыбкой хозяин кабинета. — Он ваш брат?

— Да! — кивнул Бобров. — Он мой родной брат!

— Тогда передайте ему привет от меня! — прокурор поднялся, вышел из-за стола и, взглянув на наручные часы, предложил: — Может, сходим в кафе, перекусим? Уже обеденное время… Да и по рюмочке не помешает — за знакомство…

— Спасибо, но не могу! — вздохнул собкор. — Я ведь за рулем. К тому же спешу, в Запорожье у меня неотложные дела…

Они простились, как добрые приятели, — с крепким рукопожатием и похлопыванием друг друга по плечу.

Выйдя из прокуратуры, Вадим поморщился — от всех этих разговоров, которые заняли полдня, у него разболелась голова.