Андрей Богодухов - Голос в твоей голове

Звонок.

— Мистер Холл? — холодно прозвучал голос в телефонной трубке

— Слушаю, кто говорит? — ответил Генри.

— Капитан полиции Райкер, у меня для Вас неприятные новости. Необходимо что бы вы приехали на центральную пересечение с пятой. Дело неотложное касается вашей се….. — голос оборвался в конце и доносились лишь прерывистые гудки.

— Что случилось? — Генри крикнул в трубку, все обернулись устремя свои взоры на него.

Пытался дозвониться, но связь безоговорочно не хотела работать. Сильные помехи, связанные с дождем.

Он стремительно промчался сквозь толпу, яркий свет застилал белой пеленой, оставляя возможность видеть лишь силуэты. Сердце бешено колотилось, телефон с которого поступил звонок, был недоступен. Дождь лил весь день, и к моменту, когда Генри выбежал к машине только стал идти еще сильнее.

— Мистер Холл, куда вы? У нас еще пара организационных моментов. — прокричал заместитель Генри.

— Придумай что-нибудь, мне нужно ехать! — крикнул наш герой из-под пелены сильнейшего дождя.

Путь до названного места Генри не помнил, он ехал словно в бреду. Сознание начало возвращаться, когда показались мигающие фонари скорой и полиции. Остановившись, он выбежал из машины и подбежал ближе.

Груда металла была собрана в кучу, дождь стал сильнее, Генри узнал лишь цвет того, что было машиной его жены.

Сердце перестало биться. Он пытался найти своих родных. Но тела уже увезли. Грузовик той же кондитерской фабрики, на том самом перекрестке, на котором около тридцати лет назад Генри собирал шоколад, перевернулся, не справился с управлением из-за превышения скорости и вылетел на встречную полосу. Столкнулся с легковой машиной, за счет встречной инерции смял авто и всех его пассажиров в груду осколков. В живых не было никого.

Безмолвный крик облетел всю округу, Генри не мог говорить, видеть, слышать, он утратил все силы что имел, словно электроприбору обрубили подачу электричества. Никто не успел подойти к нему, как он просто упал.

— Генри, привет дружище! Давненько ты не заезжал, весь в делах! Понимаю. — голос владельца магазина продовольственных и не очень продовольственных товаров окликнул Генри выбирающего себе консервированное мясо с фасолью.

— Здравствуй, Дэнис. — глухо отозвался Генри.

— Говорят, ты прокладываешь новую линию через ущелье для насосной станции.

— Да, работы там много, мне одному хватит на пару месяцев. Сколько с меня?

— За счет заведения! Ты единственный кто поехал в такую глухомань, что бы наладить нашу инфраструктуру. Может если будет время выпьем, вечерком? — весело проговорил хозяин-продавец.

— Думаю это не самая хорошая идея. Мне не стоит терять времени.

Генри оставил деньги на прилавке, пока хозяин отвернулся, и вышел. Прошло два года после катастрофы. Несколько месяцев Генри места себе не находил, не мог поверить в случившиеся. После похорон он написал заявление об уходе. Его не хотели отпускать, и тогда он поставил условие, что будет отправляться в отдаленные районы для наладки электролиний и коммуникаций, но с условием, что будет работать один. И вот уже второй год жил один, затворником, поверяя себя лишь работе. Так ему удавалось забыться. Но раны, оставленные в тот день, жаром обдавали его по ночам. Он кричал, просил их вернуться, а проснувшись, тихо брел на кухню и ставил чайник, выпивал кружку кофе и отправлялся налаживать линии. В этом году зима выдалась холодная. Ветер пробирал до костей, что бы добраться до насосной, потребовалось немало усилий.

Светало поздно, и звезды еще перешептывались на небе, когда Генри увяз в снегу на рабочем грузовичке. Пару км он прошел пешком, немного обморозив лицо и руки. Насосная была расположена за небольшим городком в ущелье. И представляла собой небольшой домик с наглухо забитыми на зиму окнами. Войдя во внутрь, что бы отогреться и принять завтрак, Генри плотно закрыл дверь. Свет уже был налажен, дело оставалось за отладкой электронасоса. По трубам в городок шла вода из горного источника, гордость всей округи.

Генри сел и начал вскрывать банку холодной говяжьей тушенки, банка легко поддавалась благодаря кольцу на верхней плоскости. Порывшись в рюкзаке, была найдена завернутая в тряпку вилка и начался завтрак.

Для Генри прием пищи стал чисто биологической функцией, благодаря которой он существовал. Он не умел особо готовить, да и нужды в этом не искал.

После вилка вытиралась тряпкой почище и отправлялась в рюкзак. Банку он сплющивал и бросал в мешок для отходов, который раз в неделю увозил на ближайшую свалку, часть сжигал часть сдавал в пункты приема.