Владимир Фарбер - Шаг сержанта Стрельникова

Слэин не смотри на него и на меня такими волчьими глазами, ты был не менее великолепным солдатом, ты это знаешь и продвижение твое будет куда более значительным — ты получаешь офицерские курсы, так что может ты вскоре заменишь меня, как Лев заменит тебя. Слова подбодрили сержанта и он теперь уже добродушно принялся за дело, что для него теперь сержант, когда он одной ногой лейтенант. Сами сотоварищи Льва смотрели на него по разному, кто-то был рад за товарища, а кто-то глядел с завистью, не понимая чем это он лучше их. Кроме батальона Слэина, рядом также стоял батальон только Шварцмана, чьи солдаты тоже поглядывали на везунчика довольно по разному. В особенности ефрейтор Евгений Гердьюк, который начинал свою службу в роли охранника в призывном пункте и помнил, как в один день пришел Стрельников и записался в ряды имперской армии. Евгений помнил, как записавшись Лев остановился рядом с ним, осмотрел его довольно наглым и провоцирующим взглядом, а затем произнес, что такие как он должны быть в более достойных войсках, таких как космическая разведка, или хотя бы артиллерия, что тоже неплохо. Тогда Евгений накричал на него, что мол, как какой-то молокосос не отслуживший в армии пока что и дня смеет ему указывать.

— Ну парень и оставайся псом сторожащим эту дыру. — Пожал плечами Лев, Евгений хотел было врезать странному парню, но его остановил охраняющий вместе с ним Гай Шон, вовремя схватив его за руку и прошептав на ухо чтобы он не обращал на молокососа никакого внимания, тот первым пожалеет о своем выборе. И вот Лев ушел, а Евгений был в ярости, в дикой ярости, он попросил одного из приятелей подменить его, а сам поспешил выяснить куда же был призван Стрельников, не в артиллерию и не в разведку, а в КПД, космический парашютный десант. Евгений представил, как будут гонять юнца и злорадные мысли помогли получить немалое удовольствие и облегчение, но этого было недостаточно, нет, он сам должен был проучить его, а потому последовав этому случайному порыву, он поспешил попросить перевод в КПД. Он сам понимал, что делает дикую ошибку, но сила ярости не знает границ. Спорить с ним не стали, просто объяснили, что для этого ему придется вновь пройти курс молодого бойца, только куда более серьезный и вообще он будет умолять о возможности вернуться, но ему не дадут, Евгения это не остановило, примерно месяц спустя он уже был в лагере молодых бойцов КПД и высматривал Стрельникова. Лишь под конец самого курса они встретились с глазу на глаз, тогда-то Гердьюк и сорвал на юнце свою обиду… С тех пор по воле судьбы они всегда ненароком сталкивались и причиняли друг другу кое-какие неприятности. Евгений остался в КПД, так-как как ему и говорил еще один перевод ему больше не разрешали, а империи нужны были такие козлы отпущения, как он. Сейчас глядя на продвижение своего врага Евгений ощущал настоящую обиду, словно судьба нагло издевается над ним, но поделать ничего в принципе не мог. Он заметил победоносный взгляд Стрельникова брошенный на него. Лев вернулся в строй, но не на то место, где стоял, а в колону, рядом с самим Слэином, как его помощник и потенциальный заместитель.

— Шварцман, в твоем батальоне тоже есть солдат заслуживший продвижение. — Произнес лейтенант оглядывая другой батальон. — Пусть он выйдет. Сержант Алекс Шварцман прошелся рядом со своими людьми, от первого человека до последнего, а затем пошел обратно. Солдаты смотрели на него странным завороженным взглядом, словно сейчас решалось, кто же получит это неожиданное продвижение, словно это сюрприз и вот Алекс остановился напротив Евгения:

— Ты был хорошим солдатом, умел вовремя подчиниться, умел дать нужный совет, умел сказать товарищам что и когда следует делать, что облегчало жизнь твоему батальону и мне. Я верю, что и командиром ты станешь хорошим. — Шварцман пожал руку Гердьюку. — Я надеюсь, что ты с легкостью сможешь заменить меня. Для Евгения это стало настоящим сюрпризом, будто бы судьба решила вновь крутануть рулетку, но выпала совсем другая цифра. Евгений вышел из ряда и вот с него сорвали ефрейторские лычки, две желтых волны с каждой стороны и прикрепили более серьезные, самое интересное, что их предварительно сняли со Шварцмана, оставив того совершенно без знаков отличия…

— Алекс Шварцман, — Пробурчал Генович, — ты получаешь свой заслуженный отдых. — Лейтенант похлопал бывшего сержанта по спине и тот ушел куда-то в сторону, всем своим видом показывая, что его игра наконец-то закончена, а вот выиграл он, или проиграл это уже другой вопрос, а сам он одной ногой на гражданке. — Евгений, я вручил в твои руки этот батальон и надеюсь, что ты меня не подведешь, моя вера в людей дорого стоит… А ты Лев, внимательно присмотрись к тому, как ведет себя Слэин, вскоре ты займешь его место, как Евгений занял место Шварцмана. Генович встал так, чтобы оказаться в центре и начал рассказывать о тяжелых годах пережитых солдатами, о том как сильно он всеми гордится, как уважает каждого из них. Он постарался объяснить, что именно такие ребята, как они и создают историю империи. Было видно, как люди прямо-таки пропитываются самоуважением и верой в свою значимость. Затем он начал самую важную часть своей речи, что пережитое ими это лишь малая часть их приключений, что в скором будущем их ожидает настоящий поток событий и приключений и что победа гарантирует продвижение каждому из них. Эти слова заметно обрадовали солдат, так старательно выравнивающих лапшу на своих ушах. Генович продолжал и продолжал, пока должно быть не устал. Тогда он аккуратно отпустил солдат, а сам побрел в свой кабинет, надеясь передохнуть от дел армейских, набраться новых сил, но он жестоко ошибся… Зайдя в кабинет он был поражен увидев там человека, которого обычно видел только на экране головизора или на фотографиях. Может быть именно по этому он и не поверил, что узнал его и спросил: