Адам Холланек - Разлучил вас навсегда

— Кто там?

— Милиция! Взгляните, пожалуйста, через глазок. Вот удостоверение.

Она наклонилась. Действительно, на удостоверении была печать милиции. Это был один из тех людей, которые целый день ходили под окнами. Но все равно Дорота медлила отодвигать засов.

Она бросилась к Яну, не обращая внимания на возобновившийся стук в дверь.

Милиционер кричал через дверь:

— Я хотел позвонить от вас поручику Берде. Это ближайший аппарат.

Ян оттолкнул от себя Дороту.

— Уедем сегодня же вечером, — сказал он. — Рано или поздно эти крысы догонят нас.

Яна охватила паника. Сейчас он сам все больше убеждался в том, что ему не миновать скорого прощания с жизнью и что месть профессора неминуемо должна обрушиться на него.

— Прошу тебя, уедем.

— Отсюда лучше не выходить.

Ян вдруг почувствовал, что Дорота стала тяготить его.

— Нам нужно уехать сегодня…

Она посмотрела на него: он лежал на спине, вялый и бессильный, уставясь глазами в потолок. Казалось, что в этот момент он может сказать все, что угодно, но то, что он говорил, не имело ровно никакого смысла, потому что слова существовали как бы отдельно от него.

— Тише, — сказала она, обнимая его.

Он оттолкнул ее Это случилось в первый раз с тех пор, как они соединились, и потому поразило ее. Она снова попробовала подойти к нему.

— Я устал, — сказал он. — Да, я очень устал.

У него чуть не вырвалось грубое и резкое: «я сыт по горло», но он сдержался. Однако эти слова и принужденная ласка повергли ее в ужас.

Она поднялась с постели и стала нервно ходить по спальне.

Со стороны могло даже показаться, будто она что-то усиленно ищет.

Поздним вечером в институте и в центре игрушек горел свет. Поручик Берда и его помощники заканчивали подсчет крыс. Они отмечали, сколько всего игрушек центр принял от профессора за все время, сколько передал в магазины и сколько было изъято из магазинов еще до смерти Сивецкого.

Берду интересовал также вопрос, сколько крыс получил Грудзинский и его институт для исследования. Работа была кропотливой, и очень много зависело от того, сойдется ли в итоге их общее количество. Конечно, в этих расчетах не учитывались те крысы, которые были проданы и разошлись по стране так, что никто не мог знать, в чьих руках они находятся. Несмотря на кампанию, начатую газетами против загадочных игрушек, ни одна крыса еще не была возвращена покупателями.

На вопрос начальства о причинах такого поведения покупателей поручик Берда ответил:

— Я полагаю, что, как чаще всего и случается даже в таких громких делах, люди скромные и обыкновенные, никогда ранее не сталкивавшиеся в своей жизни с сенсациями, не отождествляли своих крыс с теми, которые могут стать орудием убийства. Тем более что со времени их приобретения никаких странностей в поведении крыс не наблюдалось.

Берда неожиданно остановился.

— Значит, это случайность, факт, совершенно не связанный с делом, которое мы вам поручили? Не так ли?

Полковник явно старался спровоцировать Берду на откровенность.

— Вы считаете, что такая случайность возможна? Я уверен в обратном, но честно говоря, не знаю, на что решиться. Я уже о многом догадываюсь, и мне кажется, что многие нити этого дела находятся у меня в руках, но мне все еще не хватает неопровержимых доказательств. В принципе сейчас, кроме охраны возле дома бывшей жены профессора, я не могу предпринять никаких других, более конкретных действий.

Будем откровенны: если во всем виноват старый профессор, нам необходимы доказательства его преступной деятельности. В то же время нет никаких сомнений в том, что профессор не мог иметь ничего общего с убийством Сивецкого. Доцент Грудзинский находился у Сивецкого в тот вечер, когда произошло убийство, — его послала бывшая жена профессора. Я узнал об этом от хозяйки Грудзинского, вернее хозяйки дома, в котором он живет. У этой пани нет других занятий, кроме как подглядывать за своими жильцами и сплетничать о соседях. Она рассказала о визите Дороты Скерской в день смерти Сивецкого и о том, что из дома Дорота и доцент вышли вместе.

— Неужели Грудзинский и профессор заодно? Что свело их вместе? Общее желание уничтожить Яна?

— Я рассматривал и эту возможность. Таковы факты, — ответил поручик Берда. — Больше не удалось установить ничего.

Он не любил говорить о расследовании. Даже своим начальникам. Он опасался, что их советы, а иногда и давление могли изменить ход следствия, повлиять на методы сбора доказательств.