Всеволод Валюсинский - Пять бессмертных [Т. II]

Колонизация Луны, креме непосредственного мощного влияния на промышленность и технику, разрешила на некоторое время и вопрос о перенаселении Земли. Хотя с открытием панита и не приходилось более заботиться о достаточной посевной площади, но все же требовались леса. Панит приготовлялся из древесины. Первое время не ощущалось в ней недостатка. Вскоре оказалось, что нельзя панитовые заводы питать исключительно деревом. Леса быстро уничтожались. Пришлось искать другие источники клетчатки. Эксплуатировались могучие травы степей Азии и Америки. В большом количестве шел с севера мох и даже торф. Для этого приходилось держать свободными громадные пространства земли, что с быстрым ростом населения делалось все стеснительнее. Заселение Луны дало естественный выход из создавшегося положения. Массы рабочих рук находили себе там применение. В Америке эмиграция на Луну была для рабочих воспрещена уже тогда, когда появилось опасение, что на производствах не останется ни одного человека. Вначале эмиграция была дозволена в надежде избавиться от наиболее недовольного и активного элемента. На деле же это вылилось в настоящее бегство.

Человечество жило в постоянном нервном напряжении. Это был период технической лихорадки, самым причудливым образом потрясавшей крайне запутанные политические и экономические отношения. Прибавилось еще одно обстоятельство, подобное тому, какое было после открытия Америки. На Луне оказалось в громадном количестве золото. Оно было несколько более темного цвета и весьма похоже на австралийское так называемое mustard’s Gold — горчичное золото. Золотые россыпи в некоторых местах представлялись как бы в виде целых брекчий из самородков.

На Земле началась биржевая паника. Валюта упала. Этот кризис одинаково захватил и Штаты Америки и Великий Союз. Пришлось опять прибегнуть к искусственному средству. Был запрещен ввоз на Землю золота с Луны, введен строжайший таможенный досмотр транспланетных ракет-аэронов. Ясно, что это было не решением задачи, а лишь отсрочкой. Была и другая опасность (помимо Selen’s Gold — лунного золота) — со стороны химии, к тому времени умевшей превращать большинство металлов. Металлической ценностью посменно являлись тантал, иридий, платина, теллур. Но это были условные ценности. Опять пришли к тому же мегурану. Денежной единицей стал миллиграмм бромистого мегурана, по цене равнявшийся одному фунту стерлингов, конечно, по курсу своего времени. Все эти события при неулаженном классовом вопросе еще более осложняли задачу культуры и предопределяли грозный исход.

Вскоре после первого посещения Луны были пущены ракетные аэроны на Марс. Жители Бирмингама могли присутствовать при интересном зрелище. За городом, сияя на солнце, стояло девять блестящих башен, вышиною в сто метров каждая. Это были специально построенные ракет-аэроны для полета на Марс. Они были сделаны из панцирной вольфрамовой стали и очень походили на орудийные снаряды, особенно благодаря своим красным медным кольцам.

Карст и Гета присутствовали при отлете. Гета несколько лет жила в Бирмингаме и работала над излучениями мозга Карст только сегодня прилетел из Москвы. Желание взглянуть на отправление первых ракет-аэронов на Марс привело и их на большую Ракетную площадь.

Громадное скопление народа, живописно и пестро одетого, напоминало старинные карнавалы.

Яркий, солнечный день. По земле постоянно проносятся резкие тени от реющих в воздухе масс летательных машин. Обыкновенных аэронов уже нет. Это все круглые диски, напоминающие прежний «Хиль».

Бессмертные стоят в стороне. Они одеты в просторные одежды. Головы их обмотаны легкими газовыми шарфами. Гета полной грудью вдохнула свежий, ароматный воздух и улыбнулась.

— Какой это исключительный случай, что мы видим все это! Я до сих пор не могу привыкнуть к своему состоянию. Мне кажется, что все это сон, и я проснусь в своей комнате на Балтийской станции. Бедная Лина…

— Да, это обстоятельство непредвиденное. Ты знаешь, этой осенью будет ровно полтораста лет со дня нашего отлета.

— Сто пятьдесят лет? А я не заметила, как прошло это время. Все работа, работа — и все-таки времени не хватает.

— Как дела у Курганова? Я с ним несколько дней не мог поговорить.

— Я вчера вечером вызывала его, но говорил со мной Биррус. Курганов улетел в Калькутту. Ты когда думаешь побывать в Годавери?

— Я хочу на зиму переселиться туда совсем. Здесь нам нечего больше делать.