Юрий Тупицын - На восходе солнца [Авторский сборник]

— А ведь и верно! Но если это не информационное сообщение, так что же?

Инженер допил кофе и выразительно пожал плечами. Штурман собрался было высказать какое-то предположение, но в кают-компанию вошел Лобов.

— Конец завтраку, — негромко сказал он, — стартуем. Задание первой срочности. На Мезе терпит бедствие «Ладога».

— Бедствие? — переспросил Ждан, живо поднимаясь из-за стола.

— Предположительно. Она не вышла на связь ни в основной, ни в резервный сроки и на запросы базы не отвечает.

Через минуту заныли ходовые двигатели, и «Торнадо» вышел на заданную траекторию разгона, с каждым мгновением наращивая скорость.

Информационное сообщение об открытии новой планеты, названной Меза, торнадовцы получили несколько дней тому назад. Это была типичная планета геогруппы: околоземная масса, кислородно-азотная атмосфера и мировой океан с развитой системой материков. Подобные открытия происходят очень редко и считаются событиями эпохальными. «Ладога», экипаж которой состоял из опытного гиперсветовика Юстинаса Штанге, планетолога Нила Гора и биолога Дана Родина, вместе с восторженными поздравлениями получила с базы и деловое предложение обследовать планету более детально. Естественно, предложение было принято, и скоро командир «Ладоги» Штанге сообщил, что корабль выведен на мезоцентрическую орбиту.

Путем тщательных дистанционных исследований экипажу «Ладоги» удалось установить, что Меза переживает эпоху, примерно соответствующую мезозойской эре Земли, и населена ящерами, удивительно похожими на ископаемых пресмыкающихся Земли — динозавров. На планете господствовал ровный, теплый, но несколько засушливый климат. Большие площади материков были заняты пустынями и полупустынями. И только по берегам мелководных морей и рек растительность становилась богатой, преобладали леса. С пустынностью планеты непонятным образом соседствовал необычно высокий фон биоизлучения, свидетельствующий о каких-то бурных жизненных процессах. На всех материках Мезы, иногда прямо среди пустынь, были обнаружены загадочные образования, которые исследователи планеты назвали городами. Эти образования и в самом деле походили на скопление большого числа разрушенных и полуразрушенных зданий, в расположении которых угадывалась известная правильность и система.

Что они собою представляют — мертвые, таинственные города? Создания некой погибшей цивилизации или естественные образования, рожденные причудами выветривания горных пород? Загадка… Одно было ясно: ныне разумные существа на Мезе не обитают. У планеты полностью отсутствовало информационное поле, не удалось зарегистрировать даже простейших радиопередач, а без информационного поля, как известно, немыслимо существование сколько-нибудь развитой цивилизации. Более того, удалось обнаружить преспокойно разгуливающих ящеров — игуанодонов и бронтозавров.

Закончив цикл дистанционных наблюдений, экипаж «Ладоги» запросил разрешение на посадку, мотивируя это необходимостью исследования феномена городов и уточнения индекса безопасности планеты. Такое разрешение было дано.

«Ладога» благополучно приземлилась на пустынном плато, наиболее благоприятном с точки зрения безопасности, неподалеку от одного из городов. Штанге сообщил, что послепосадочный комплекс работ выполнен, корабль приведен в стартовую готовность, а экипаж приступил к работе. База с нетерпением ждала дальнейших сообщений, но «Ладога» молчала, не выйдя на связь ни в основной, ни в резервные сроки. Не ответил исследовательский корабль и на многочисленные запросы. Тогда на помощь был выслан патрульный корабль «Торнадо».

Голубоватый шар Мезы с крупным материком непривычных очертаний был скупо украшен пятнами и разводами белых облаков. Штурман корабля Клим Ждан с трудом оторвал взгляд от иллюминатора.

— Ящеры и исчезновение галактического корабля. Это же нелепость!

— И тем не менее он исчез, — хладнокровно ответил Кронин.

Инженер сидел, примостившись в уголке дивана и обхватив длинными руками свои худые плечи.

— Кстати, — Кронин покосился на штурмана, — ты совершенно напрасно относишься к ящерам с таким предубеждением.

Клим засмеялся, приглядываясь к инженеру.

— А давно ли ты записался в рептилофилы?

— С детства, — коротко ответил Кронин и пояснил: — Мой старший брат, с которым у меня часто возникали разногласия по самым разнообразным вопросам, терпеть не мог этих животных. Наверное, в пику ему я воспылал бескорыстной любовью ко всему племени пресмыкающихся. Помимо всего прочего, мне было любопытно наблюдать, как он прыгал и вопил, обнаружив у себя в постели какого-нибудь пресимпатичнейшего ужа.