Александр Якубович - Проект «Око»

Пенни никогда не отличалась большим умом. С ранних лет она отставала в интеллектуальном развитии от сверстников, но мать твердила ей: «Пенни, не важно, умная ты или нет. Важно, сколько усилий ты прикладываешь». И Пенни старалась, старалась всю свою жизнь. Сначала в училище, потом в госпитале. Когда старшая медсестра, уходя с прежнего места на работу в лабораторию, позвала с собой и Пенни, счастью ее не было предела. Серьезное место, красивые врачи, лучшая аппаратура и лекарства. Что еще надо было для счастья? Она много лет тянула лямку, не претендуя на руководящие позиции старшей медсестры, так как понимала: в политике и общении с людьми она полный ноль. Но она не смогла бы продержаться так долго на хорошем счету, если бы не ее звериная изворотливость. Ради собственного блага простушка Пенни могла солгать о чем угодно и кому угодно, подставить невиновного и утаить правду, даже если по ее вине кто­то умер.

— Ну что же ты, Деймос, аккуратнее надо быть! — она заговорила с ним тоном, которым общаются с нашкодившими детьми. — Давай, поднимайся, хватит валять дурака.

В это время Деймос, парализованный болью в шее и голове, мог только мычать и желать смерти тупой сиделке.

— Давай я помогу, а потом приведем тебя в порядок, да, милый? — сказала она. В голове Пенни уже созрел план, как провернуть все так, чтобы никто ни о чем не узнал.

Она схватила Деймоса под мышки и, будучи женщиной немаленькой, без особых усилий подняла и усадила в кресло­каталку исхудавшего после операции мужчину. После она сделала шаг назад и посмотрела на него, будто пытаясь понять, насколько все плохо. По лицу Деймоса стекали капли пота, он сидел в кресле без движения и тихо стонал. Пенни еще раз посмотрела на подопечного, бросила секундный взгляд на дверь палаты. План действий созрел в ее голове почти мгновенно, будто кто­то подсказал, что ей делать, и она двинулась к тумбе с лекарствами и инструментом. Немного покопавшись в ящике, Пенни извлекла небольшой пузырек и шприц с иглой.

— Ну­ну, тише, а то нас кто­-нибудь услышит, — сказала она себе под нос. — Сейчас я сделаю тебе укольчик, и все пройдет, потерпи.

Пока она пыталась успокоить Деймоса, руки привычным, ловким движением отмеряли дозу обезболивающего. После Пенни подошла к подопечному и сделала укол. Через несколько минут Деймос затих и погрузился в наркотический сон: медсестра вколола ему конскую дозу, потому что через час должен был зайти доктор Ивор.

Пенни была уверена, что Ивор ничего не заподозрит. Пациент всегда крепко спал после физических нагрузок, а старый хирург целиком доверял ей в плане ухода за ним. Все обойдется. Она взяла тампоны из другого ящика тумбы и аккуратно отодвинула край воротника больничной рубашки, которая была надета на Деймоса. Проведя дезинфекцию, она дождалась, пока остановится кровь и уложила мужчину на койку. Ей повезло: швы просто слегка кровоточили и уже через пару дней никто ничего не заметит.

Она немного постояла рядом с койкой Деймоса, пока не убедилась, что он полностью отключился. После закрыла иглу колпачком, аккуратно положила шприц и окровавленный тампон в карман халата и вышла за дверь.

Все должно выглядеть так, будто он просто спит.

Анна тихо зашла в кабинет Ивора. Она застала хирурга за своим рабочим столом, он вел с кем­то беседу в режиме видеоконференции.

— Да, господин советник, да, я вас понял, — сказал Ивор, и по его лицу было ясно, что разговор не из простых. — Да, я все понимаю, наши исследования крайне важны, но хочу заметить… — Ивор осекся на полуслове и поменялся в лице.

Доктор Прайс никогда не видела старого хирурга таким потерянным и беспомощным. Он напоминал ей кролика перед змеей, которая находилась по другую сторону экрана. Она уже подумывала тихо выйти за дверь и заглянуть позже, но в этот момент Ивор опять заговорил:

— Да, будет выполнено, господин советник.

После этого ученый коснулся экрана планшета, установленного в специальный паз на столе, отключился от конференции и закрыл лицо руками.

— Останься, Анна, — сказал Ивор, не опуская ладоней, — ты как раз вовремя, нам нужно поговорить.

Анна была не в восторге от тона Ивора. Исходя из того, что она услышала, у них появились проблемы, причем серьезные. Если они попали в поле зрения одного из советников, то все очень плохо.

— Да, доктор Ивор, — сказала Анна.

— Майк, — сказал ей Ивор.

— Простите, что? — ответила она.

Анна была крайне удивлена: ученый не любил, когда его называют по имени. Ивор помолчал несколько очень долгих для нее секунд и вновь заговорил: