Сергей Барк - Второй урок. Земля [СИ]

Спустя месяц имрахец привык. Показывать раздражение по пустякам не стал, видя, что Кир даже не замечает этого интереса, а если и замечает, то с легкостью игнорирует. Если уж крестьянин справляется с такой мелочью, принцу крови и вовсе не подобает подавать вид, будто это его хоть сколько-нибудь волнует.

— Привет! — раздалось со стороны трамвайной остановки, откуда неспешно трогался серо-зеленый вагончик, стремящийся нырнуть в тоннель зеленых дебрей и раствориться в стрекоте цикад.

— Привет, — равнодушно бросил Азул, едва удостоив девчонку взглядом.

— Прости за опоздание.

На часах было двадцать минут шестого.

— Я уже собирался домой.

— Азу-ул, — протянула она, стремясь заглянуть в зеленые, словно криптомерии, глаза. — Обещаю, что если ты останешься, будет весело.

Никакой реакции.

— Я угощу тебя пирожным, — предложила юная соблазнительница.

— Еще чего не было, — надменно пробурчал его высочество. Где это видано, чтобы дама ухаживала за кавалером!

Неприступный гайдзин продолжал с упоением рассматривать носки своих ботинок, при этом создавая у одноклассницы навязчивое ощущение, что перед ней намеренно задирают нос.

— Ну ладно тебе дуться, идем, — Рин бесцеремонно вцепилась в чужой локоть и поволокла парня за собой сквозь вращающиеся стеклянные двери.

Азул удивлялся: как же японцы любят все разглядывать и пробовать на себе, будь то новый крем для лица, последняя модель планшета или усовершенствованная ортопедическая подушка.

Куда бы они с Рин не заглядывали, продавцы и консультанты оказывались тут же, спеша предложить им последнее достижение современной техники, медицины и другой передовой науки, которое непременно должно было решить все их насущные проблемы. А если не решить, то по крайней мере помочь забыть на неопределенный срок.

Такая настойчивость заставляла кривиться, но, как успел узнать имрахец, для крупного магазина или торгового центра такое поведение было в порядке вещей.

Пока Рин, остановленная у очередного прилавка на пути к магазинчику канцтоваров, пробовала новую жевательную резинку и оценивала ее вкус, о чем тут же сообщала замершему в ожидании ассистенту, Азур разглядывал пару японцев, которым можно было дать чуть больше тридцати.

Хмуря брови, пара внимательно слушала тараторившего ассистента, вещавшего о наборе новых характеристик модели телефона: большее количество цветов, пикселей, дополнительные миллиметры экрана, «похудевший» корпус, небьющееся покрытие — кстати, в комплект шел и бампер на выбор, и пара сменных панелей, одну из которых предлагалось украсить самому. Тут же, за небольшим столиком с приветливой девушкой в фартуке и фломастерами в руках.

Молодые мужчины продолжили выспрашивать о приложениях и просили продемонстрировать на деле некоторые возможности. Затем попросили несколько минут посовещаться.

Оставив Рин в паре шагов, Азул незаметно приблизился к широкому открытому входу, глядя в абсолютно противоположную сторону, и прислушался.

— …на твоем месте я бы взял.

— Да, крутая операционка и производители постарались. Могу ронять его сколько вздумается, и ничего.

— А ты подумай о качестве фоток.

Друг кивал.

— Но цена…

— Конечно, не дешево, зато в офисе у всех челюсть отвалится. Уверен, что даже у твоего начальника такого еще нет.

— Пока нет, — подтвердил нерешительный покупатель. — Ладно, беру, хотя девушка меня убьёт, эта вся моя месячная зарплата.

— Живем один раз и вещь полезная.

— Ты прав, — решился тот, и они вместе вернулись к консультанту, заливаясь сдержанными, но жутко довольными улыбками…

Из разговора Азул понял не все. Почему количество пикселей и тот факт, что кто-то еще не купил себе подобную игрушку, настолько значим, что на это стоит тратить все деньги и вступать в конфликт с собственной девушкой? Модель телефона сменится новой через несколько месяцев, в то время как этот, на который с таким вожделением смотрят взрослые люди, значительно упадет в цене и начнется новый ажиотаж. Доход и реальные возможности этого мужчины явно не соответствовали друг другу, но, похоже, этот факт старательно игнорировался.

Принц уже замечал за землянами подобное и находил все больше сходства с имрахцами, да и с другими представителями Империи будущего.

Необходимость выглядеть лучше чем ты есть и желание померяться с соседом — удивительно значимая черта, присущая всем людям. Азул никогда не видел в этом смысла.