Филип Дик - Свихнувшееся время. Сдвиг времени по-марсиански (романы)

– Пожалуйста, мне бы не хотелось говорить об этом, – ответил Джек.

– Давайте погуляем – предложила Дорин.

Они шли по улицам мимо магазинов, большинство из которых было закрыто в этот день.

– А что вы вдруг увидели, когда смотрели на доктора Глоба там, за столом? – спросила женщина.

– Ничего, – ответил Джек.

– Вы и об этом предпочитаете не говорить?

– Пожалуй.

– Думаете, если скажете мне, положение может ухудшиться?

– Скорее, не положение, а то, что внутри меня.

– Откуда вы знаете, что причина внутри? Может, дело в вашем зрении, искажающем действительность?.. Я всегда изо всех сил пыталась понять то, что видел и слышал мой брат Клей. Он не мог сам это выразить. Я чувствовала, что он живет в совершенно ином мире. Клей покончил жизнь самоубийством, так же как Стайнер. – Она остановилась у газетного стенда и принялась читать заметку на первой странице о Норберте Стайнере. – Экзистенциальные психиатры считают, что не надо им мешать сводить счеты с жизнью, мол, для них это единственный выход… когда видения становятся непереносимо ужасными.

Джек промолчал.

– Это действительно так страшно? – спросила Дорин.

– Нет. Просто приводит в замешательство, – попытался объяснить Джек. – Они никак не согласуются с тем, что ты до сих пор видел и знал, поэтому продолжать привычное существование оказывается невозможным.

– И вам часто приходится делать вид, что все в порядке, ну, изображать? Как актеру? – Он не ответил, и она продолжила: – Как вы пытались это сделать сегодня.

– Я бы с радостью согласился дурачить окружающих, – кивнул Джек. – Чего бы я только не отдал, чтобы научиться прикидываться. Но тут-то и происходит настоящий распад личности, до этого мгновения все идет как по маслу – врачи ошибаются, утверждая, что расщепляется сознание. Я бы вполне мог сохранять его целостность, но тогда мне пришлось бы наклониться к доктору Глобу и сказать ему… – Он внезапно замолчал.

– Что сказать? – спросила Дорин.

Джек сделал глубокий вдох.

– Ну, я бы сказал: док, я вижу вас в перспективе вечности, и вы – мертвы. В этом заключается суть болезненного восприятия. Оно не нужно мне, я не желаю его.

Женщина взяла его за руку.

– Я никому не говорил об этом раньше – продолжил Джек, – даже Сильвии, своей жене, и сыну Дэвиду. Я каждый день наблюдаю за ним, слежу – не проявляется ли это и в нем. Такие вещи легко передаются по наследству, как у Стайнеров. Я не знал, что у них сын в Бен-Гурионе, пока Глоб не сказал об этом. А ведь мы уже много лет как соседи. Стайнер никогда и словом не обмолвился.

– Нас ждут назад к обеду, – сказала Дорин. – Вы не возражаете? Знаете, если хотите, вы можете отказаться работать на Арни и остаться у мистера И. У вас прекрасный вертолет. Оттого, что Арни решил вас купить, вы не обязаны все бросать.

– Создать прибор для коммуникации аутичного ребенка с нашим миром – очень увлекательная задача, – пожал плечами Джек. – Думаю, в задумке Арни есть глубокий смысл. Я мог бы стать посредником и принести пользу.

«И на самом деле не важно, зачем Арни нужен сын Стайнера, – подумал Джек. – Возможно, он движим чисто эгоистическими мотивами, рассчитывает на значительный доход в звонкой монете. Но меня это совершенно не волнует. К тому же не обязательно порывать с мистером И. И может просто сдать меня Союзу водопроводчиков в аренду: мне будет платить мистер И, а тот, в свою очередь, будет получать деньги от Арни. И все будут счастливы. Уж конечно, возиться с нарушенным сознанием ребенка гораздо интереснее, чем копаться в холодильниках и диктофонах. Если мальчика мучают какие-нибудь известные мне галлюцинации…»

Джек был знаком с временной теорией, которую Глоб выдал за собственное изобретение. Он читал о ней в «Научной Америке»; естественно, он читал о шизофрении вообще все, что удавалось достать. Он знал, что теорию разработали швейцарцы и Глоб не имеет к ней никакого отношения. «Странная теория. Но что-то в ней есть».

– Давай вернемся в «Ивы», – сказал Джек. Он был страшно голоден, а трапеза обещала быть обильной.

– Ты смелый человек, Джек Болен, – ответила Дорин.

– Почему? – поинтересовался он.

– Потому что возвращаешься туда, где плохо себя чувствуешь, к людям, которые вызвали у тебя, как ты выразился, видение вечности. Я бы на твоем месте сбежала.

– Но в этом-то и заключается самое главное: все задумано, чтобы человек сбежал. Для того и существуют видения, чтобы уничтожить взаимоотношения с другими людьми, чтобы изолировать тебя. И если им удается добиться своего, твоя жизнь среди людей закончена. Именно это и имеют в виду, когда говорят, что шизофрения не диагноз, а прогноз; она не описывает то, чем человек страдает, она только предсказывает, что будет дальше.