Алексей Янкин - Наследник славы. ч.2 [СИ]

Наступает мертвая тишина. Ожидание чего-то значительного нарастает. Зоя боится шелохнуться. Она понимает, что таким же суеверным страхом охвачены все сотни существ в этом огромном зале.

Все, кроме этих семерых.

Сотни, если не тысячи, самых разных глаз не моргая приклеены к Повелителям. Зэнь-Ди чувствует себя пылинкой, букашкой. Молекулой этой безмолвной толпы, покорно ждущей своей участи.

Тела айоллов перестали пульсировать и исчезать. Они сыты. Айоллы степенно нахохлившись, сидят в своих формочках-подстаканниках. По-прежнему стоит гнетущая тишина. Чего ждать от этих пробудившихся Повелителей? Вдруг все как один матороканцы попадали со своих треугольных стульчиков и распластались на полу.

Напуганные странным поведением Хозяев слуги и рабы притиснулись к стенам, слившись в одну массу, охватившую кольцом лежащих матороканцев и возвышающуюся над всеми группу Повелителей.

Вдруг один из матороканцев вскакивает как на пружине, его ноги вытягиваются струнами. Он замирает. Лишь подрагиваю фасеточные глаза. Зато средний глаз лихорадочно вращается, временами опадая, выдавая крайнюю степень возбуждения хозяина. Зэнь-Ди кожей, всем своим существом ощущает исходящий от Хозяина страх. Это доставляет ей некоторое удовольствие. Оказывается, даже эти страшилища кого-то боятся! Так им и надо, проклятым рабовладельцам.

Между тем матороканец, спустя короткое время, обмякнув, мешком опускается на раздувшихся ногах обратно на сиденье, стараясь сделать это как можно тише, не проявив неуважения к Повелителям. Девушке даже кажется, что он облегченно вздохнул, словно только что избежал смертельной опасности. Повелители по-прежнему молча возвышаются в центре. Ни глаз, ни ртов, ни намека на эмоции.

Как же они говорят? Впрочем, Зое понятно, что общение между айоллами и матороканцами идет на ментальном уровне и поток их мыслей заблокирован от окружающих.

Один за другим матороканцы поднимаются, держат отчет, вслед за чем, явно довольные, опускаются на свои треугольные стулья. Центральный глаз, до того беспокойно бегавший по сторонам, теперь отрешенно неподвижен. Эти шараханья центрального глаза единственное, что могут себе позволить ожидающие своей очереди. О чем «разговаривают» меж собой Хозяева и Повелители — остаётся только гадать. Одно понятно — происходит отчет Младших перед Старшими. И Младшие до ужаса, до судорог бояться этих Старших. Присутствующие терпеливо ожидают окончания затянувшегося доклада Хозяев Повелителям. Всем естественно интересно — что будет дальше?

Вдруг один из матороканцев, державших в тот момент бессловесный отчет, дико подпрыгивает, неуклюже валится на спину прямо в толпу и начинает биться в конвульсиях — все три его ноги извиваются, словно обрывки больших земляных червей. Разбежавшиеся было в страхе гиоды, подчиняясь какой то команде, бросаются обратно, хватают затихающее тело и брезгливо волокут прямо по полу к выходу. Матороканец мертв.

Никто из рабов не ожидал такого поворота. Ужас объял всех до единого. Теперь понятно, почему матороканцы находились в страшном напряжении. Впрочем, оставшихся четверых матороканцев печальная участь миновала. Доклад окончен. Хозяева расслабились. Из обрывочных фраз Зоя понимает, что те ожидали большего и теперь счастливы. Начинается всеобщий торжественный обед.

Длинные столы расставлены по окружности вдоль стен. Айоллы хранят сытую неподвижность. Постепенно все смелеют, даже только что подвергнутые экзекуции матороканцы. Инопланетяне все меньше обращают внимание на торчащие в центре круга, дыбящиеся над всеми фигуры. Те, кажется, вновь впали в спячку. Лишь временами по поверхности тела то одной, то другой «картофелины» пробегают судорожные волны.

Зэнь-Ди, притянув к себе ближайшее блюдо и быстро утолив голод знакомым ей желтоватым рыхлым пюре с коричневыми, очень приятными на вкус комочками, запивая зеленой киселеобразной жидкостью, с интересом глазеет по сторонам. Все существа, поедая в основном одни и те же блюда, тем не менее поглощают их по-разному, в соответствии с принятым на их на планетах этикетом.

Вот два матороканца напротив (за столом присутствующие сидят вперемешку — перед Повелителями все нарочито равны) хватают с большущего общего блюда здоровенные кусищи запеченного мяса, пихают их в свои пасти на конце лошадиных морд, отрывая твердыми узкими губами куски поменьше и проглатывают в один присест. Слюни и ошмётки пищи летят по сторонам. Шумная еда считается признаком утонченности, не свойственной низшим расам. То с одного, то с другого конца зала несётся что-то похожее на громкую отрыжку, свидетельствующую о благодарности. Не поварам — Повелителям. Отрыгнув, матороканец довольно, по индюшачьи курлыкает и тянется за следующим куском. Но матороканцы за общим столом, если это не своя семейная столовая, никогда ничего не пьют. Этот обычай, насколько знает Зоя, связан с какими-то старыми темными временами их истории, когда трехногие любили травить друг друга по любому маломальскому поводу. И вовсе без него.