Пол Андерсон - Нелимитированная орбита [Сетевая компиляция из разных изданий]

Я опишу события так, как они мне запомнились, без страха и пристрастия, тем более что большинства их участников уже нет в живых. Сам я слишком ничтожен, но поскольку всегда полезно знать о летописце, чтобы судить о его правдивости, позвольте сказать несколько слов о себе.

Родился я за сорок лет до этих удивительных событий в маленьком городке Энсби на севере Линкольншира в семье кузнеца Уста Брауна. Земля тут принадлежала баронам де Турневиль, чей родовой замок, венчая холм, возвышался над городом. Здесь же находилось и небольшое аббатство францисканцев, куда я поступил еще будучи мальчиком. Приобретя скромные познания в каллиграфии и словесности (боюсь, это единственное, что я приобрел), я стал обучать этому искусству послушников и детей мирян. Переведя на латынь свое детское прозвище, я, в знак смирения, сделал его своим церковным именем.

Итак, зовут меня брат Парвус, что значит — Слабый. И, действительно, я мал ростом, болезнен, но, к счастью, быстро завоевываю доверие детей.

В лето 1300-е от Рождества Христова барон Роже де Турневиль собирал армию добровольцев, желая присоединиться к нашему королю Эдуарду III и его сыну в войне против Франции. Энсби — был местом сбора, и уже в мае здесь собралось все войско. Наш тихий городок превратился в шумный военный лагерь, полный драк и скандалов. Лучники, арбалетчики, копьеносцы, кавалеристы слонялись по размокшим от весенних дождей улочкам, пьянствовали, играли в азартные игры, волочились за девками, ссорились, ругались — словом, предавались разгулу, нимало не заботясь ни о своих бессмертных душах, ни о наших, крытых соломой, домах. И в самом деле, два дома сгорело.

Вместе с тем все это разномастное воинство привнесло в наш дотоле тихий и мирный Энсби необычное оживление, лучезарное сияние ратной славы прямо-таки свело с ума крестьянских парней, которые теперь только и мечтали уйти на войну, подвернись такая возможность. Да, что они! — даже меня смущали подобные дерзновенные и, надо сказать, вполне реальные мечты — я был домашним учителем сэра Роже и приводил в порядок его бумаги; барон частенько поговаривал о том, что хотел бы видеть меня своим секретарем. Правда, аббат пока не давал согласия.

Такова была ситуация на тот момент, когда на город обрушился версгорский корабль.

В тот достопамятный день, уж не помню по каким делам, я оказался в городе. Улицы утопали в грязи, но небо прояснилось, и сквозь рваные облака проглядывало долгожданное солнце. Было довольно людно, повсюду слонялись мающиеся от праздности солдаты… И вдруг совершенно неожиданно грянул громовой раскат. Как и все, я запрокинул голову в небо.

— Смотрите, смотрите! — раздалось со всех сторон. — Чудо! Чудо!

Господи правый! Увеличиваясь с чудовищной быстротой, с неба прямо на нас спускалась невиданная воздушная каравелла. Солнце сверкало на ее металлических боках; о, как она была огромна (!) — не менее двух тысяч футов в длину и, если не считать легкого свиста, опускалось это судно совершенно бесшумно.

В толпе кто-то вскрикнул. Стоящая неподалеку уличная торговка в ужасе повалилась на колени прямо в лужу и принялась исступленно молиться. Какой-то мужчина закричал во весь голос, что это божья кара за грехи наши и, осенив себя крестным знамением, тоже повалился в грязь на колени. Я понял, что при таком скоплении народа паника может привести к человеческим жертвам; вряд ли Всевышний замыслил дурное, посылая нам сие видение.

С трудом соображая, что делаю, я вскочил на ствол железной бомбарды, стоящей на увязшей в грязи повозке, и крикнул:

— Не бойтесь, люди! Не бойтесь! Господь Бог с нами!

Однако мой слабый голос не был услышан.

Тут рядом со мной возник Джон Хеймворд. Рыжий Джон, капитан лучников, веселый гигант с волосами цвета меди и яростными голубыми глазами — он стал моим другом с момента своего появления в городе.

— Э-э-эй! — гаркнул он, перекрикивая рев толпы. — Кто знает, что это за штуковина? Никто не знает, я — тоже. — Толпа на мгновение стихла. — Может, — продолжал он, указывая на снижающийся корабль, — это какая-нибудь французская хитрость. А может — шутка. В любом случае бояться ее просто глупо. За мной, солдаты! Что бы там ни было, за мной! Встретим ее как подобает англичанам!

— Это колдовство, — вдруг взвился некий старик. — Мы погибли!

— Нет, нет, — отвечал я. — Добрым христианам не страшна никакая магия.

— Но я… — запричитал тот. — Я — жалкий грешник…

— Святой Георгий! Король Эдуард! — Рыжий Джон спрыгнул с повозки и устремился вниз по улице.