Дмитрий Шадрин - Поступь титана

— Тогда что Вы предлагаете?

— Давайте ограничимся одним рынком — российским.

— Российским? Но это менее 10 процентов мирового рынка! Давайте хотя бы захватим китайский рынок!

— Ничего не выйдет. Там очень сильные защитные меры, а за взятки там казнят.

— Но почему Россия? Почему не западная Европа или Америка?

— Послушайте Артур! Вы конечно разработали гениальный план, и хорошо его продумали, но я с самого начала сомневался в его успехе. Какую цель я ставил в первую очередь? Я хотел сделать для людей чтото хорошее, чтото важное и нужное. Но если я начну захватывать весь рынок планеты, то это война. И неизвестно чем эта война может закончиться, может всё человечество будет уничтожено. Тогда наше желание будет исполнена и войн уже не будет, потому что воевать фактически будет некому. Именно поэтому я целиком захвачу не весь рынок планеты, а только малую его часть. Кроме того я проверю на российском рынке Вашу теорию на практике. Если всё получится, то весь мир сам захочет повторить эту модель.

— Ничего они не захотят повторить. Были во всём мире и монополии, и государственные корпорации. Ничего это не изменит.

— Такого — не было. Никто в истории не захватывал весь рынок целой страны.

— Было при коммунистах.

— И это дало взрывной экономический рост. Если мы сможем это осуществить здесь, в России, то потом сможем это сделать по всему миру. Мы будем постепенно откусывать части мирового рынка, пока не поглотим всё.

— Но это займёт слишком много времени!

— Время — это то чем располагаем мы и совсем не располагают наши конкуренты. Постепенное ползучее наступление невозможно остановить, можно только отсрочить. Мы будем накапливать ресурсы, и идти вперёд. Потом мы закрепимся на рынке, накопим силы и опять пойдём вперёд. Что касается производства летающих автомобилей, то захватив российский рынок, мы сможем сделать Россию центром мировой индустрии, по их производству. Таким образом, мы решим все поставленные перед нами задачи.

— Тогда я не понимаю, что мы делаем здесь?

— А планы особо не поменялись. Нам надо захватить немаленький российский рынок. Нам придётся столкнуться со многими проблемами, которые могут вылиться в открытую войну.

— Теперь понятно, почему здесь нет Юджина — его это врядли коснётся.

— Если мы будем действовать только в России, то с чего начать?

— Так же, как и везде — нужна земля. Земля принадлежит местным, либо федеральным властям. Надо перетянуть их на свою сторону, тогда мы и получим землю. А перетянуть мы сможем лишь деньгами, либо технологиями продления жизни.

— То есть опять все упирается в реконструкцию космической станции?

— Знаете, прежде чем тратить 400 миллиардов кредитов на реконструкцию, сначала надо убедиться, а будет ли у нас столько клиентов, чтобы они могли хотя бы оправдать годовое обслуживание, не говоря уже о том, чтобы вернуть вложенные средства.

— Если у нас будут клиенты, то мы сможем вернуть все потраченные средства.

— Будут клиенты? А сколько Вы хотите брать за замену тела?

— Сто миллионов кредитов.

— Да Вы с ума сошли!

— Что? Это передовая технология. Люди получат возможность продлить свою жизнь.

— Продлить на сколько? На двадцать лет? А потом опять поменять тело? Десять замен и миллиард в кармане? Где вы найдёте столько клиентов, и кто вообще согласится на такую операцию? Люди нам не верят, а всё что мы показали — считают откровенным мошенничеством. Кроме того Круглов угробил кучу народа и нанёс непоправимый ущерб нашей репутации.

— Разве мы не сможем найти клиентов, готовых заплатить такую сумму?

— Может, и сможем, но таких клиентов будет очень мало. Надо наоборот повысить производство и резко снизить цены.

— И насколько снизить?

— В десять раз. Одна замена будет стоить десять миллионов.

— Но это в десять раз меньше? Так мы не сможем окупить даже станцию, не говоря уже о модернизации!

— Сможем, если станция будет работать десятки лет, и будет принимать не двадцать человек, а несколько сотен. Тогда мы привлечём сотни, и даже тысячи клиентов, а наша станция будет иметь стабильный доход.

— И как мы привлечём сотни клиентов, если никто не хочет нам верить?

— Надо рассекретить технологию, если всё равно нет никакого экономического смысла её красть.

— Нет. Надо принять компромиссное решение. Надо пустить журналистов на станцию, но не показывать всё. Оставить самое важное в секрете, а самое зрелищное показать — сказал Роман.