Владимир Контровский - Крик из будущего

– Уходи ! - беззвучно закричал орт, принимая щитом следовавшие один за другим выстрелы. - Ты слышишь меня, Муэт ? Уходи ! Я задержу их !

– А ты ? Я без тебя …

– Убирайся без этих глупых игр в древнее благородство! - прорычал Хок уже вслух, борясь с острым желанием отвесить жене самую что ни на есть примитивную оплеуху. - Спасай наших с тобой ростков, спасай будущее, которое зависит только от нас самих ! - орт снова перешёл на мыслеречь, экономя драгоценное время. - Подойдут воины Вождя, и тогда я…

Он не договорил - оглушительный удар едва не вмял его в камень. Хок успел понять, что он выдержал только благодаря помощи Муэт, и тут в проёме входа возникла высокая фигура в серебристых доспехах, чётко различимая в проникающем из Большого зала свете. В том, что это чистокровный эл, сомневаться не приходилось - какой штамп или даже метис сумеет прыгнуть вверх на двенадцать локтей, словно добивающийся права первым коснуться Вплетающейся воин-орт на Празднике Цветов? Да и свечение ауры у него другое, не такое, как у слуг, - резкое, сильное, насыщенное.

…И снова время растянулось, подчиняясь владеющим магией - вот только на этот раз ею владели оба противника. Хозяин не медлил - он чувствовал противостоящую ему силу. Широкий язык пламени ударил в грудь Хока и… расплескался по стенам коридора, плавя камень: Муэт отдала мужу всё - до капли. Следующий миг вместил в себя очень многое.

Ответный удар орта сломал защиту потомка поколений Хозяев и превратил офицера в рассыпающийся горящий столб. У Хока ещё хватило Силы одеть Муэт в кокон и оттолкнуть её за поворот, в благословенную спасительную темноту уходящего вниз хода.

…он видел, как она покатилась по камню, тщетно пытаясь задержаться…

…он видел, что протыкающие темноту коридора выстрелы лучемётов ей уже неопасны, и успел испытать невероятное по своей насыщенности чувство облегчения…

…он видел размазанные тени трёх - нет, четырёх, - элов, плывущие по воздуху ко входу в галерею, и понял, что с ними ему не справиться: десантники притащили с собой переносные источники, и энергии у них вдоволь…

…он успел даже почувствовать приближение своих - в том числе и снизу, по тому самому ходу, в котором он стоял, - и сделал то единственное, что ещё мог сделать…

Элы не успели опуститься на каменный пол коридора, где только что сгорел дотла их товарищ - темнота обернулась потоком ревущего огня, а на месте Хока развернулся яркий пламенный цветок, подобный тому, что вызвала орта по имени Орнита на пульте управления Телепортатором. Обожжённые офицеры скатились вниз: туда, где лучемёты штампов снова - в который уже раз за бесконечные века войны - встретились с боевой магией подоспевших к Большому залу ортов Отца-Воеводы.

А Бездна - Бездна приняла ещё одного из Уцелевших.

Диего Рохо проснулся в холодном поту. Сердце колотилось так, что казалось - ещё немного, и оно проломит рёбра, выскочит наружу и запрыгает по полу маленькой комнаты живым комком. Видение было ярким, живым и причинявшим самую настоящую боль. Диего долго лежал неподвижно, глядя в темноту и боясь пошевелиться, чтобы не потревожить Мерседес: не хватало ещё ей - в её-то положении! - лишний раз нервничать. Хватит и того, что она знает о посещающих её мужа неотвязных бредовых кошмарах, повторявшихся с завидной регулярностью; знает, что за всем этим стоит; и волнуется за Диего - так, как во все времена любящие женщины беспокоились за своих любимых.

А темнота жила и дышала, и задёрнутый ночной тьмой светлый потолок казался каменным сводом пещеры - пещеры во-о-он в тех горах, что синеют на горизонте… Сейчас, правда, они не синеют, а смутно чернеют в слабом блеске звёзд, но всё равно, это там , именно там, только не сегодня и не завтра, а чуть ли не тысячу лет спустя, в далёком чудовищном будущем… Чертовщина… Да нет, - и ты давно уже знаешь об этом, - это совсем НЕ ЧЕРТОВЩИНА.

Диего осторожно откинул одеяло и опустил ступни на пол. Мерседес спала, спала тихо и безмятежно, и дыхание её было почти неслышным. Она заснула в своей теперешней излюбленной позе: на левом боку, - чтобы не мешал округлившийся живот, - подложив под щёку сложенную лодочкой маленькую ладошку. Чёрные волосы закрывали часть её лица и стекали на обнажённое плечо полоской той самой тьмы, что заливала сейчас всё вокруг. Рохо встал, взял со стула небрежно брошенные туда вчера лёгкие брюки и рубашку, вышел из комнаты и бесшумно прикрыл за собой дверь.