Владимир Контровский - Истреби в себе змею

Глубокая прямоугольная яма, аккуратно вырезанная в камне лезвиями голубого огня, медленно заполнялась густеющей массой. Прозрачный гранит - ученики Миктекасиуатль умели придавать обычным материалам необычные свойства. Тела матери Эухеньи и Алана, впаянные в этот камень, сохранятся на века и тысячелетия.

– Мы не можем воскресить их, - негромко произнёс Диего, и пламя факелов скорбно дрогнуло, как будто подтверждая его слова, - но может быть, наши далёкие потомки смогут это сделать. А пока - да покоятся они в мире!

В Зале учеников собрались почти все обитатели Катакомб, и Рохо почувствовал, что взгляды людей-индиго сошлись на нём: дети горного гнезда ждали его слова.

– Наставник и Мать-Ведунья ушли в Бездну, - сказал он, - однако жизнь идёт своим чередом. Вам, орты, - "Вот оно, - подумал Диего, - слово сказано", - нужно выбрать себе новых Старших. Вы действительно орты: эта наша новая Реальность, спасённая Реальность, упорно сворачивает на проторенный путь - скорбный путь. Кто был наверху, тот видел: там, за Рекой, - Развалины и Мёртвая Пустыня.

– Отец Диего, - заговорил Родриго, и Рохо вздрогнул, услышав это обращение, - мы знаем, кто ты, и что ты сделал. Тот-Кто-Слышал-Крик - имя твоё. И мы, орты Катакомб, хотим сказать - будь нашим Старшим.

– Мать Мерседес, - Камилла, стройная смуглая девушка и признанная глава молодых ведуний, встала рядом с Родриго, - ты Та-Кто-Помогла-Услышать - будь нашей Старшей.

У Диего пересохло во рту. Он взял за руку жену - рука Мерседес ощутимо дрожала.

– Дети… - начал Рохо и тут же подумал: "Да какие они дети!". - Орты Катакомб… Я благодарен вам за то, что вы помните. Но ни я, ни моя жена не владеем магией - мы с ней обычные люди, а вы - вы люди будущего. Мы не можем быть вашими Старшими.

– Отец Диего, - мягко, но убеждённо возразил Родриго, и стоявшие рядом с ним орты из числа взрослых индиго кивнули в знак согласия - они ведь уже знали, что скажет военный вождь, - среди нас много таких, кто умеют крушить скалы или творить огненные клинки. Но нам нужен опыт долгих прожитых лет и спокойная мудрость - если у нас будут вопросы, вы подск а жите. И поэтому мы просим вас, отец Диего и мать Мерседес, - будьте Старшими.

"Вот и вся процедура демократического голосования, - подумал Рохо. - Мгновенный обмен мыслями - кто хотел возразить, возразил, однако консенсус достигнут. Да, конгрессы и парламенты с их долгими и бесплодными дебатами, скрывающими закулисные интриги, - это уже прошлое старушки Земли. А будущее - туманно…".

– Хорошо, - сказал он и взглянул на Мерседес, - мы согласны. Да будет так.

Напряжение, витавшее под сводами Зала, разрядилось. Люди-индиго задвигались, и поодиночке и небольшими группами стали покидать Зал учеников. Орты Катакомб выбрали Старших.

…Через несколько дней к Диего пришёл Андрей, и Рохо почувствовал, что сын хочет поговорить с ним не просто как с отцом, а как со Старшим горного клана.

– Отец, - Андрей перешёл к делу без долгих предисловий, - я слышал Детей Моря. Их старейшины дотянулись до меня. Слышно было плохо - дельфины не заплывают в реку, а ты запретил нам без крайней нужды покидать Катакомбы, пока не снизится уровень радиоактивного заражения. Однако главное я понял: Дети Моря убили большой подводный корабль, готовившийся выплюнуть в наш мир целую горсть ядовитых семян. Что бы это могло значить?

– Скорее всего, - Диего с минуту подумал, - они сумели каким-то образом отправить на дно атомную подводную лодку с ядерными ракетами на борту. Дети Моря не стали отсиживаться в тёмных глубинах - они вмешались, и активно вмешались. Это хорошо.

– Значит, - глаза Андрея вспыхнули, - у нас теперь есть союзники?

– Есть. Но вот о чём я думаю, сын: нас всё время кто-то спасает, и мы всё время ждём, что нам кто-то придёт на помощь и сделает всё за нас - мы даже уповаем на Внешних. А мы - мы сами - неужели мы сами не можем сделать то, что от нас требуется? Подумай об этом!

– Да, отец, я подумаю, - серьёзно ответил подросток. Он уже повернулся, чтобы уйти, однако остановился. - И ещё одно, отец, - Андрей замялся, - мы с Эстреллой… В общем, мы с ней хотим пожениться.

Диего посмотрел на жену - Мерседес тоже была здесь, но не вмешивалась в разговор.

– Ты хочешь или она хочет? - уточнила Старшая.

– Это… Мы оба… Хотим… - окончательно смутился молодой орт.

– Вы поженитесь, - невозмутимо сказала Мерседес, - когда тебе будет шестнадцать, а ей - пятнадцать. А до этого - потерпите.