Роберт Уилсон - Хронолиты

– У нее явно стресс. И она с этим плохо справляется.

– А ты бы на ее месте справился?

– Скорее всего, нет. Меня беспокоит то, как она разговаривает. Ты понимаешь, о чем я. Это выглядит уже навязчиво. И начинаешь задаваться вопросом…

– В порядке ли у нее с головой?

– Насколько безупречна логика, которая привела нас сюда.

Рэй, казалось, уже думал об этом. Он сунул руки в карманы и печально улыбнулся.

– Ты можешь поверить математике.

– Меня не волнует математика. Мы здесь не ради математики , Рэй. Мы уже давно вышли за пределы строгой науки.

– То есть, ты не доверяешь Сью.

– А что это значит? Верю ли я в ее честность? Да. Думаю ли я, что у нее благие намерения? Разумеется, у нее благие намерения. Но доверяю ли ее мнению? Сейчас уже не уверен.

– Ты согласился поехать с нами.

– Она умеет убеждать.

Рэй замолчал и взглянул во тьму, мимо тау-ядра в стальном каркасе, окидывая взглядом кустарники, заросли бурьяна, залитые лунным светом, и звезды.

– Подумай о том, от чего она отказалась, Скотт. Подумай, какая у нее могла быть жизнь. Она могла быть любимой, – он едва заметно улыбнулся. – Знаю, мои чувства к ней очевидны. И знаю, как это смешно. Как это глупо. Гребаный клоун. Она даже не натуралка. Пусть не я, но с ней мог быть кто-то другой. Одна из тех женщин, с которыми она встречалась, не придавая им особого значения, разрезая и склеивая собственную жизнь, как запасную катушку кинопленки. Но она отталкивала этих людей, потому что работа была важнее, и чем упорнее она трудилась, тем важнее становилась работа, теперь она полностью отдалась ей, без остатка. Каждый ее шаг вел сюда. Сейчас, думаю, даже самой Сью интересно, насколько все это реально.

– Поэтому мы должны принимать на веру все, что она говорит?

– Нет, – сказал Рэй. – Мы должны ей намного, намного больше – быть преданными.

Предпочитая, как всегда, оставлять за собой последнее слово, он тут же развернулся и отправился обратно в лагерь.

Я молча стоял между луной и прожекторами. С такого расстояния тау-ядро казалось чем-то крошечным. Очень маленькая вещь, которая приведет к такому большому результату, ставшая рычагом серьезных изменений.

Спал я крепко и долго. Проснулся в полдень под полупрозрачной крышей надувного квонсета, совсем один, если не считать пары сменившихся охранников и измученной ночной бригады.

Никто не догадался меня разбудить. Все были слишком заняты.

Я шагнул из тени барака на раскаленное солнце. Небо было агрессивно ярким, тонкая голубая прослойка между солнцем и прерией. Но гораздо больше меня удивил шум. Если вам случалось бывать рядом со стадионом в день матча, вы узнали бы его – гул огромной людской толпы.

Хитча Пэйли я нашел в продовольственной палатке.

– Прессы намного больше, чем мы рассчитывали, Скотти, – сказал он. – Там целая толпа перекрыла дорогу. Дорожный патруль пытается согнать их с асфальта. Ты знаешь, что нас уже осудили в Конгрессе? Прикрывают свои задницы на случай, если у нас не получится.

– Думаешь, у нас есть шанс?

– Может быть. Если нам дадут время.

Но давать его нам никто не собирался. На грузовиках прибывало ополчение куанистов, и следующим утром началось настоящее сражение.

Я знаю, чем пахнет будущее.

Будущее словно бы накладывается на прошлое, они смешиваются как два безвредных вещества, но из их сочетания получается яд. Будущее пахнет солончаковой пылью и озоном, горячим металлом и ледником. И сильнее всего – порохом.

Ночь прошла относительно спокойно. Сегодня, в день прибытия, меня вырвали из тревожного сна звуки одиночных выстрелов – не настолько близко, чтобы тут же впасть в панику, но достаточно, чтобы побыстрее одеться.

Хитч снова сидел в продовольственной палатке, беззаботно жевал холодную тушеную фасоль из бумажной тарелки.

– Сядь, – сказал он. – Все под контролем.

– Не похоже.

Он потянулся и зевнул.

– Просто кучка куанистов, подобравшихся с юга, перекинулась парой слов с охраной. Кое-кто вооружен, но все, чего они хотят, это пострелять в воздух и потрясти кулаками. В основном это зрители. Еще есть журналисты, их примерно столько же, они тоже пытаются прорваться за ограду. Военные их сортируют. Сью хочет подпустить их поближе к месту прибытия, но, ты понимаешь, не слишком близко.

– А где начинается слишком близко?

– Интересный вопрос, да? «Ботаники» с инженерами набились в бункер. Пресса устраивается подальше на восток.