Антон Перунов - Всадники

— Банды — настоящее горе этой земли. Что касается главаря шайки — то я сам его убил, а потом и похоронил. Скажи мне, Марфа, есть ли в городе и окрестных селениях те, кто с бандами бороться желает? Много ли у вас молодцов, которые не прочь поискать удачи на воинской службе?

— Это уже два вопроса, Микола, но так и быть, отвечу на оба. Бороться с бандами дело не шуточное. Желающие, конечно, найдутся и немало. Только нет человека, который вместе их соберет. Что же до воинской службы — тоже трудно сказать. Народ у нас вольный — к кому попало не пойдут. Но если найдется достойный вождь — сотни две наберется легко.

— Это только с Гребенска или ты и окрестности посчитала? — откликнулся Орлик.

— Экий ты быстрый. Ты мне скажи лучше, для кого ты войско набирать хочешь? Для графа, который и своих воинов уберечь не смог или для князя, который с малой силой, играючи, банду Кречера побил?

— Ты, Марфа, зря так — не играючи мы с бандой расправились. И графа зря строго судишь. Тот, кто под пулями не был, о воинах судить не в праве. Если же на твой вопрос отвечать, то подумай сама — чей я воин? И для кого должен людей искать?

Марфа залилась румянцем, слова русина задели ее.

— Ну раз не в праве, так и не буду, — сказала она поднимаясь, — да и заболталась я, пойду, работы много, угощение твое стынет. Подобру тебе откушать. Всегда рады. Ждем снова. И ничего платить не надо — считай этот стол подарком от меня тому, кто главаря сразил.

И Марфа, не дав русину ответить, гордо удалилась, покачивая бедрами. А Орлик, проводив ее взглядом, в котором смешалось восхищение с задумчивостью, вернулся к прерванной появлением прекрасной трактирщицы трапезе.

Время летело незаметно, обед продвигался к своему апогею — великолепной бараньей ножке, целиком запеченной главным поваром. Мясо, обильно сдобренное специями и ароматными травками, протомившись не один час в печи, поистине таяло во рту. В придачу к баранине из винного погреба «Алого Дракона» вынули бутылку выдержанного дюжину лет редкого, изысканно-пряного сира рожденного на таком далеком от Вендии холме Эрмитаж. На время Орлик забыл обо всем. Он ясно понял, что пока не съест все мясо до конца и не выпьет все вино, ни о чем ином и думать не сможет. Лишь пожалел, что друзья не могут разделить с ним этот прекрасный обед.

Едва первый бокал опустел, как дверь с шумом распахнулась и на пороге возник, полностью перекрыв широкий проход, огромный бородатый мужик с тушей свежеубитого дикого кабана на плечах.

— Принимай, хозяйка, — раздался глуховатый голос вошедшего.

Наряд из плотного, оленьей кожи кафтана, крепких ботинок с высокими, закрывающими ногу от щиколотки до колена ноговицами и широкого пояса с висящим на нем охотничьем мечом и тяжелым боевым ножом, странная шапка из медвежьей шкуры и длинное тяжелое ружье в руках довершали образ незнакомца.

На зов появилась Марфа и поманила охотника за собой. Тяжело ступая под немалой тяжестью кабаньей туши, мужик прошел, ни на кого не глядя, через весь зал и скрылся за дверьми поварни.

Ухватив за локоток проходящую мимо служанку, Орлик поинтересовался, кто таков этот охотник. На что получил быстрый ответ:

— Это Трогг Шатун, господин. Он поставляет для нашего трактира дичину.

— Спасибо тебе, добрая девица.

— Что-нибудь еще?

— Нет, можешь идти.

Продолжая обед, Микола поглядывал на двери, ведущие в кухню. Он прекрасно помнил рассказ Отто про Шатуна и сразу решил, что таким удобным случаем грех не воспользоваться. Вот и высматривал теперь охотника, собираясь познакомиться с ним поближе. Ожидания оказались не напрасны. Спустя некоторое время Трогг появился в общей зале, оглядываясь, будто ища свободный стол. Но Орлик поднявшись встал и преградил ему путь.

Шатун удивленно замер, глянул исподлобья и то ли сказал, то ли прорычал:

— Чего надо?

— Поговорить, — коротко и жестко ответил Орлик и тут же добавил совсем другим тоном, — прошу за стол. Разделишь со мной трапезу?

Несколько секунд Шатун раздумывал, вращая глазами и глядя на русина. Потом решительно кивнул и молча уселся за стол.

— Кто ты — я догадываюсь, — глухо проговорил Шатун.

— Микола Орлик, русин, воин князя Борута, — представился Орлик так же как и Марфе, — Да ты ешь. Вот, баранину возьми — добрая баранинка.

— Из банды Лютого? — поинтересовался Шатун, отрывая кусок от курицы и почти целиком отправляя в рот.

— Что? — Микола даже слегка поперхнулся, проглотив непрожеванный кусок мяса. — Как ты сказал?