Антон Перунов - Всадники

— А почему ты, князь?

— А кто же? Ты, Микола, размером не вышел — с Кречером тебя и слепой не перепутает. Уж поверь!

— Весело тебе, смотрю. А я не про себя. Пусть Сашко едет.

Адам лишь ухмыльнулся, а Скворуш подался вперед:

— Я готов. Разреши, командир?

— Нет. Это не обсуждается! Еще вопросы?

— Ладно, — Орлик тоже усмехнулся, — Ты еще больший упрямец, чем Скворуш! Решил уже все! Хоть лицо башлыком замотай.

— Спасибо, а то я не догадался бы!

Скворуш и близнецы хмыкнули, но вмешиваться не стали.

— Всем все ясно, смотрю! — Адам обвел своих воинов взглядом. Близнецы сразу улыбаться перестали, а Скворуш быстро ответил:

— Предельно!

— Хорошо. Граф?

Молчавший до этого Шлоссенберг, сглотнул и ответил:

— Я не подведу!

— Ладно, — Адам с сомнением глянул на него и пожал плечом.

— У вас конь добрый, граф, не вырывайтесь вперед. Как бы чего не вышло. Не для того вас спасали. Орлик, приглядишь.

— Слушаюсь, командир.

— Тогда приступаем.

Хуфтор сидел, сонно развалясь на прогретом солнцем каменном пороге «крепости». «Только какая ж это крепость? Домишко малый, у моих в деревне изба и то больше» — лениво ворочаясь, вяло катились его мысли. Делать было нечего, еды не осталось, выпить на часах — атаман, если узнает — запорет насмерть, а если и выживешь, так сам света белого невзвидишь.

Было уже такое, когда Кречер застал одного из ветеранов банды на посту пьяным — не спасло бедного Одноглазого ни давняя служба, ни удаль — верный пес атамана — Кнут иссек выпивоху бичом так, что тот спустя два дня помер в муках. С тех пор и отъявленные пьянчуги зареклись даже втихаря прихватывать на караул хмельное.

Расстегнув ворот некогда щегольского черного бешмета, снятого им с убитого торговца, он задумчиво почесал грудь. «Помыться бы, в ручье хоть и лето — вода ледяная, бррр, а до села родного, в баньку попариться атаман не пускает, эх, поскорее бы, а то и золото не в радость и добыча богатая». Новая беспокойная мысль зароилась под низкой черной шапкой «Слишком долго мы дороги пасем, как бы на стражников не напороться, да еще этот Лют бродит…». Последнее так обеспокоило Хуфтора, что он, сбросив сонную одурь, пошевелился и окинул внимательным взглядом окрестности. Но ничего подозрительного или хотя бы намекающего на страшного врага не было и в помине. Облегченно выдохнув, он еще больше расстегнул пуговицы на кафтане.

Со стороны второго дозорного — недавно принятого в банду вагра со смешным для ньердского уха Хуфтора именем Кайдан, раздался негромкий предупреждающий выкрик:

— Хуфтор, атаман скачет.

Слова Кайдана произвели чудесное действие не только на дозорного, но и на дремавших в доме разбойников. Всю сонливость сдуло напрочь, пуговицы лихорадочно застегивались заскорузлыми, привыкшими к грубой работе, пальцами, оружие само прыгнуло в руки, а шапки залихватски съехали набекрень. Кречера требовалось встречать во всей красе и готовности, иначе… что иначе, никто толком сказать и не смог бы, но узнавать это желающих не находилось уже давно.

Подбежав к воротам, Хуфтор принялся их открывать, мельком глянув на стремительно приближающегося на великолепном белом Буране всадника в алом кунтуше. Ворота давно не смазанные поддавались нажиму с трудом, но дозорный, пыхтя, продолжал упорно толкать. Занятый этим важным делом, он так и не увидел как высвобожденная из стремени нога всадника ударила его в висок кованным каблуком.

«Как же это…» — теряя сознание, только и успел подумать ошеломленный бандит.

Остальные разбойники не вдруг разобрались в происходящем. Лицо всадника, прикрытое лопастью башлыка, до последнего держало их в неведении. Влетев во двор, Адам направил коня грудью на опешивших противников, сам же выхватив пистоль, выстрелил в ближайшего — им оказался несчастный новик — вагр, так и не успевший за свою короткую жизнь искателя легкой поживы ни разу пролить чью-то кровь. Пораженный в грудь, он осел на землю, зажимая руками рану, жалобно и растерянно глядя на немыслимо высокое, синее небо.

Последние два разбойника будто очнувшись, начали действовать, но вот вышло у них по-разному. Один, видно — посмелее, схватился за оружие, а второй кинулся бежать. Князь прямо с седла бросился на врага, сбив его с ног. Навалившись сверху, Адам нанес жестокий удар локтем в горло и сразу же скрутил бандита, вырывая кривой кинжал из его рук. Когда же клинок, глухо звеня, упал на камни, Борут подхватил висящий на ремне пистолет и с силой ударил по затылку разбойника тяжелым яблоком навершия.