Анна Ястребова - Старики, которые хорошо пахнут

Булка с маслом или с колбасой? Вопрос был решён моментально, колбаса отправилась к столовому ножу на растерзание — быстрее, чем я успела закончить предыдущий абзац. Кипяток шумно потёк в чашку, ещё две ложки сахара — и ванна для печенья будет готова. Крис мельком взглянул на часы — половина восьмого.

«Отлично, я успеваю даже десерт!»

На сладкое сегодня оказался маленький клубничный йогурт из ближайшего супермаркета. Почему клубничный? На него действовала скидка.

Кухонная дверь располагалась прямо напротив входной, между ними лежало необъятное и необжитое пространство коридора. Справа две двери — ванная и туалет соответственно, слева — три: две спальни и кладовка. Гостиная как таковая отсутствовала за ненадобностью — в это холостяцкое логово даже родственники редко приезжали, о друзьях и знакомых говорить вообще не приходилось.

С незапамятных времен одна из спален была закрыта, зато во второй — уже полностью одетый и надушившийся одним из самых ненавязчивых ароматов HUGO BOSS — стоял привлекательный молодой человек, с модной — как оказалось после расчески — прической, в тёмно-сером пиджаке и с чёрным дипломатом в руке.

В коридоре к образу добавились строгое пальто и туфли. Дверь квартиры послушно захлопнулась за вышедшим. Закрывать ключом нужды не было — на железной двери стоял большой, нелепый автоматический замок. И — как бы абсурдно это ни выглядело — почти у каждой соседской двери имелся подобный же. Здешние жильцы строго стерегли свои богатства. Но стоило ли? Разве кто-то полез бы в дом, где живут отец местного судьи и дедушка прокурора?

В подъезде нестерпимо воняло кошками — Крис как можно быстрее рванул вниз по ступенькам. И лишь оказавшись на улице, снова смог нормально дышать. У неподвижно стоявших мужских ног сразу образовалась группка зачинщиков подъездной вони, одни пытались потереться о шерстяную ткань брюк, другие противно и настойчиво мяукали, прося лакомства. Парень брезгливо топнул и направился к большой широкой арке.

Под ногами блестели разноцветные асфальтные камушки. Весеннее солнце весело скакало по ним, отбрасывая яркие отблески на глазную сетчатку, и впивалось острыми лучами света, нанося невидимые болезненные ранения, от которых текли по щекам тёплые солёные слёзы. А ветер забирался холодными руками под одежду, прокладывая там тропинки, трассы, даже железные дороги…

Весна! Наконец-то. Так опостылел уже этот страшный мороз и постоянный снег. Хотя и в них тоже имелись плюсы: в метель или вьюгу до работы добирались лишь единицы — и можно было спокойно сидеть и ничего не делать все восемь часов, ссылаясь на безалаберность остальных работников.

— Юдин, отчёт по морской селёдке готов?

— Нет, Олег Викторович, принтер не работает, надо дождаться техника.

— Ты видел погоду на улице? А если он вообще не придёт?.. Ты затягиваешь работу всего отдела!

— И что же мне теперь — от руки писать?

— Пиши!

Обиженный директор скрывается за дверью и не появляется оттуда до тех пор, пока не подтягивается озябший и осоловевший с мороза специалист из отдела техобслуживания либо пока не закончится рабочий день, снимающий с директора все обязательства перед компанией за нерадивых работничков.

А компания, должна признаться, тоже довольно странная. Вроде занимается дальними перевозками, но и на местности по магазинам продукты доставляет, даже для частников иногда посылки отправляет. Я сама — до недавнего времени не посвящённая в тайны этого бизнеса — считала: чем у́же спектр действия, тем эффективней работает механизм процесса производства благ, но как сильно же я ошибалась… Разве в современном мире кто-то гонится за качеством? Нет. Лишь за ценой и наживой. Поэтому в ущерб потребителю на полки супермаркетов попадают битые железные консервные банки, подтекающие пакеты с молоком, проколотые перьевые подушки и — самое печальное — поломанные шоколадные плитки. Хотя последнее не считается браком, но так грустно наблюдать, как покупатель от них отворачивается…

Вас, наверное, уже жгуче интересует вопрос, кто же это — Я? С легкостью отвечу. Я — это я. Всегда сижу на одном и том же месте — почти под потолком. И ко мне можно подняться только по узкой винтовой железной лестнице. Откуда в офисном помещении может взяться винтовая лестница? Этот вопрос тоже не вызовет затруднений. Она была здесь всегда. Хотя, честно вам признаюсь, в последнее время уж слишком ворчливой и разговорчивой она стала. Всё время скрипит и скулит. Страшно представить, что и со мной может случиться подобное. Но хоть разумом сейчас я здесь, тело далеко за пределами этого места, даже не в этом городе и не в этой стране. Нет, я не мечтатель, это в самом деле правда. Я строгий материалист, хотя чувства мне всё же не чужды. Особенно заботит скука. Вот и бросает меня по всему земному шару в поисках хоть чего-нибудь более-менее стоящего моего царского внимания. Вы ведь уже догадались кто я, правда? Если нет, тогда я дам вам ещё одну подсказку: моего рождения в SpaceX ждали миллиарды людей и долларов. И вот я как манна небесная (рассматривайте эту фразу в прямом смысле слова) спустилась на счастливые головы и прямо в новенькие девайсы, готовые принимать мой сигнал 24/7. Круто. Эйфория, которой предавались люди, была немыслима. Я действительно чувствовала себя счастливой. Но через месяц обо мне стали всё реже говорить, а через год я и вовсе стала обыденностью. Обидно…