Лайон де Камп - Единорог Эвдорика [сборник litres]

Эвдорик дернул веревку. Едва сеть начала падать, единорог снова прыгнул вперед, обогнул дерево и помчался дальше. Один из свинцовых грузов стукнул его по загривку.

Единорог с испуганным ревом обернулся, выставив крупные клыки. Не увидев врага, он умчался в лес. Постепенно треск и шум стихли в отдалении.

Когда охотники спустились с дерева, Эвдорик сказал:

– Вопрос решен. Лысониус говорил, что единороги чувствительны к запахам. Ты же, дорогая Бертруда, пахнешь за шестерых. Теовик, пойдешь в деревню и купишь кусок мыла и губку. Вот деньги.

– Может быть, вам лучше пойти самому и оставить меня охранять девушку? – с ухмылкой предложил Теовик.

– Нет. Если меня узнают, Райнмар нашлет на нас своих головорезов, так что держи язык за зубами, пока будешь там. Иди, и постарайся вернуться до обеда.

Вздохнув, Теовик оседлал лошадь и потрусил в деревню. Бертруда дрожащими губами спросила:

– Что… что вы хотите сделать со мной, сэр? Избить или изнасиловать?

– Что за чушь, девочка! С твоей головы и волосок не упадет. И не думай, что раз перед моим именем стоит «сэр», я жесток с простыми людьми. Я стараюсь обращаться со всеми так, как они заслуживают, будь то крепостной или король.

– Так что же вы со мной сделаете?

– Увидишь.

– Вы решили меня вымыть, вот что! Не дамся! Я убегу в лес…

– Где рыскает единорог и другие опасные звери? Думаю, не убежишь.

– Убегу! Прямо сейчас!

Бертруда помчалась в лес, не разбирая дороги. Эвдорик удачно изобразил рев единорога. Бертруда взвизгнула, прибежала обратно и повисла у Эвдорика на шее. Эвдорик решительно отстранил ее, сказав:

– Когда мы тебя помоем и поймаем единорога, то, если захочешь снова поиграть в эту игру, я не откажусь.

Теовик вернулся на закате.

– Вот ваше мыло и все остальное, милорд, – сказал он. – Жилло спрашивал, как идут дела, и я сказал, что всё хорошо.

Поскольку Бертруда готовила ужин, Эвдорик отложил купание до утра. Наутро, сняв с себя все, кроме набедренной повязки, он, с рьяной помощью Теовика, притащил брыкающуюся и ревущую Бертруду к реке. Они стащили с нее блузку и юбку, и затолкали девушку в воду.

– Боже, какая холодная! – завопила она.

– Это лучшее, что у нас есть, миледи, – отозвался Эвдорик, яростно работая губкой. – Клянусь божественной двоицей, да на тебе целый слоеный пирог из грязи! Стой спокойно, чертова задница!.. Дай-ка мне гребень, Теовик, эти космы надо хоть немного расчесать. Ладно, дальше я и сам справлюсь. Тебе пора лошадей кормить.

Теовик отправился в лагерь. Эвдорик продолжал намыливать, тереть и окунать в воду свою жертву.

– Ну, – спросил он, – неужели это и вправду настолько страшно?

– Я… не знаю, сэр. Сие чувство мне совершенно незнакомо. Но я так замерзла… можно я о вас погреюсь? О, вы такой сильный!

– Да и тебя задохликом не назовешь, если вспомнить, как ты сопротивлялась, пока я тащил тебя в воду, – ответил Эвдорик.

– Я много работаю. Когда моя мамаша сбежала с тем торговцем, на хозяйстве только мы с отцом и остались. Ух, какие мускулы!

Она потрогала его бицепс, потихоньку приближаясь, пока ее большие твердые груди не коснулись груди Эвдорика. Тот ощутил под набедренной повязкой знакомое шевеление.

– Полегче, полегче, милочка. Я ведь сказал – после того, как поймаем зверя, а не прежде. – Когда же она стала продолжать в том же духе и принялась исследовать Эвдорика подробнее, тот рявкнул: – Я же сказал, нет! – и оттолкнул ее.

Он толкнул ее сильнее, чем собирался, и девушка упала, окунувшись с головой. Когда она поднялась, выражение ее изменилось.

– Вот, значит, как! – воскликнула она. – Благородный и могучий рыцарь не желает смотреть на бедную крестьянскую девушку! Ему по душе лишь надушенные и напомаженные придворные шлюхи! Коли так, то можете проваливать вместе с ними ко всем чертям!

Она вылезла на берег, собрала одежду и побежала к лагерю.

Эвдорик посмотрел ей вслед с озабоченной улыбкой, потом принялся за свой туалет и занимался им до тех пор, пока запах еды не напомнил ему о пролетевшем времени.

Вместе с Теовиком они снова развесили сеть. В этот день единорог явился около полудня. Как и накануне, он уже подошел к сидящей Бертруде, но внезапно впал в ярость, и ей снова пришлось спасаться на дереве.

На этот раз единорог даже не дал Эвдорику возможности дернуть за веревку, а сразу умчался в лес.

Эвдорик вздохнул:

– Хорошо хоть, что не придется снова вешать эту проклятую сеть. Но что же мы сегодня сделали не так?.. – Он успел заметить быструю усмешку на лице Теовика. – Ого, так вот где собака зарыта! Пока я утром купался, вы успели поразвлечься, и теперь она уже не девственница!