Борис Руденко - Очень холодно [сборник litres]

– Где мы находимся? – спросил он.

– Сейчас вам лучше всего вернуться в каюту и как следует упаковаться в кокон, – озабоченно проговорил я. – И разбудите своих друзей, им нужно сделать то же самое. Будет здорово трясти.

Орсам вгляделся в обзорные экраны.

– Что это? – потрясённо сказал он.

– Плато, – пожал я плечами. – Нам предстоит на него забраться.

Уходивший вертикально в небо серый монолит, казалось, не имел пределов ни в высоту, ни по протяжённости. Его верхняя грань терялась где-то в облаках. Направо и налево стена простиралась от горизонта до горизонта.

– Это возможно?

– Вполне, – кивнул я. – Хотя и непросто.

– Другого пути нет?

– Наверняка есть. Никакая дорога не может быть единственной. Где-то стена, возможно, пониже. А где-нибудь, может быть, даже существует совсем легкий, удобный подъём. Только я не знаю, где именно. И если мы потратим время на его поиски, то гарантированно не успеем к открытию «норы». Поэтому нам придётся забираться именно здесь. Зато могу вас порадовать: там, наверху, не бывает камнепадов.

– Но как вы собираетесь это сделать?

– Можете понаблюдать сами в кресле резервного пилота, если сумеете покрепче привязаться, – сказал я, не скрывая гордости за мою Машину. – Но сперва всё же разбудите и устройте понадёжней своих коллег.

На корпусе откинулась крышка, и из недр Машины влекомая двумя турбинками вертикально стартовала балка подъемника, вытягивая за собой невесомые тросы, сотканные из мономолекулярных нитей. Установленная на балке видеокамера транслировала убегающую вниз серую неровность Скалы, счётчик отщёлкивал преодолённые метры. Когда счёт достиг двухсот, я уменьшил скорость подъёма, выбирая место для стыковки с монолитом. Повинуясь моим командам, балка прижалась к Стене вплотную. Лазерные резаки внедрились в камень, высверливая глубокие отверстия, в которые выдвинулись телескопические стержни. Включился насос, подав в них реологическую жидкость, мгновенно затвердевшую под действием магнитного поля, превращая балку и монолит в единое целое.

– Внимание! Начинаем подъём! – предупредил я.

С легким шумом заработали лебёдки. Нос Машины задрался, и она неторопливо поползла вверх.

– Я надеюсь, тросы достаточно прочны, – осторожно осведомился Орсам.

– Безусловно, – заверил я его. – Не знаю случая, чтобы они порвались. По сути, для подъёма нам хватило бы и одного. Остальные три – просто страховка. Основной риск в другом. Например, если часть скалы, к которой прикрепилась балка, не связана с монолитом. Словно кирпич в кладке, который забыли обмазать раствором, понимаете?

– Я понимаю, – подтвердил Орсам угасшим тоном. – Но, если мы всё же упадём?

– Тогда мы разобьёмся. Но в нашем случае всё в порядке, – тут же продолжил я. – Сканирование не обнаружило существенных трещин в камне.

Больше Орсам вопросов не задавал. Он не отрывал взгляда от экрана заднего обзора, следя за тем, как удаляется почва. Выражение его лица при этом ясно показывало мне, что поступал он так совершенно напрасно. Неведение о происходящем ему было бы полезней. Его спутники, с известным комфортном упакованные в своих каютах в аварийные коконы, полагаю, чувствовали себя намного лучше.

Подъём шёл в тишине, изредка нарушаемой скрежетом корпуса Машины о камень и слабым жужжанием механизмов. Я внимательно смотрел вперёд – то есть, вверх, контролируя скорость подъёма и состояние крепежа. Через сорок минут первая стадия подъёма завершилась. Якоря машины намертво соединили её со скалой, а балка отстыковалась и вновь отправилась вверх. Эту операцию нам предстояло проделать еще как минимум трижды…

На высоте полукилометра машина вошла в плотный слой облаков. Даже инфракрасное зрение Машины не позволяло обеспечить обзор более чем на десяток метров. Для технологии подъёма этого было вполне достаточно, но всё же испытываемые мной ощущения не относились к числу приятных. А вот Орсам, напротив, несколько успокоился, лишившись возможности запугивать себя созерцанием огромной высоты, на которую забралась отнюдь не приспособленная к полётам Машина.

…Подъём с промежуточными остановками занял более шести часов. Когда Машина выбралась на горизонтальную поверхность плато, начинался вечер. Местное солнце, которое я увидел здесь впервые, опускалось к горизонту. По сравнению с моим родным Солнцем оно показалось мне чуть больше и немного краснее. Впрочем, возможно, так мне только показалось – своего светила я не видел уже достаточно давно. Над нашими головами плыли облака – обычные облака, которые несут дождь, снег или град, но уж никак не каменные бомбы.