Борис Руденко - Очень холодно [сборник litres]

– Ничего нового, – вскинула она руки, предвосхищая первый же вопрос. – Всё абсолютно так же, как всегда, точно так же, как и на юге. Этот мир полярно зеркален. Мы поднялись выше восьмидесятой широты. За зоной ураганов всё тот же лёд и никаких признаков жизни, за исключением примитивных бактерий. Хотела бы я посмотреть на создателя этого мира.

– Ты видела острова? – спросил Гектор.

– Они и близко туда не подплывают, – пожала плечами Райда. – Там, где кончается туман, течёт приполярный поток. Вплоть до кромки вечных льдов. Эта река острова к себе не подпускает. А если и подпустит, то разнесёт любой за считанные минуты. Но главное всё же в том, что и нам там совершенно нечего делать.

Спиной вперёд по трапу спустился Марк, выволакивая контейнеры с кернами льда и образцами.

– Холодно там, – сказал он, повернувшись вполоборота. – Слишком холодно. Но подо льдом твёрдая земля. Льды и снег скрывают материк. Точно так же, как на Южном полюсе.

Лафрак взглянул на часы и тронул за плечо Гектора.

– Нам, пожалуй, пора отправляться, – сказал он. – Жаль, что Райда с Марком не привезли ничего нового. Пожелай нам удачи.

Белый скаттер ждал их у причала под платформой. Готовивший его в путь механик уже включил силовую установку, скаттер приподнялся над поверхностью воды, готовый рвануться вперёд по первому приказу. Прикоснувшись к поручням судна, Лафрак ощутил лёгкую дрожь корпуса от работы двигателя, способного промчать их над водой с огромной скоростью от полюса до полюса планеты.

– Привет, Александр! – поздоровался с техником Андо. – Надеюсь, сюрпризов с машиной не будет?

Механик обиженно взглянул на него и демонстративно промолчал.

– Давайте возвращайтесь, – все же пробормотал он, обращаясь исключительно к Лафраку. – Хорошо бы, чтоб у вас вышло получше.

– Получше, чем у кого? – возмущённо поинтересовался Андо.

– Чем у тех, кто побывал здесь до нас, – ответил Александр и толкнул ногой скаттер, обозначая момент отчаливания.

Судно отошло от причала, пересекло истаявшую на краткий миг в момент соприкосновения с корпусом сигнальную световую ленту и легко, почти бесшумно помчалось по чёрной воде. Поглядывая в экран заднего обзора, Лафрак видел, как стремительно уменьшается громада платформы. Очень скоро туман скрыл её окончательно, и Лафрак переключил экран в режим радара. Андо происходящее вне кабины не интересовало. Он включил отопитель, расстегнул комбинезон и с наслаждением растянулся в кресле, намереваясь доспать часы, отнятые ранним пробуждением.

Путь впереди был чист. Лафрак легонько провёл пальцем по поверхности сканера автопилота, корректируя маршрут так, чтобы он пролегал строго посреди двух островов, что подкрались к платформе из тумана за прошедшую ночь.

На площади собрался почти весь посёлок, за исключением дозорных да совсем малых детей. Дождь немного усилился, капли его потяжелели и теперь падали с тихим звоном на листву и накидки собравшихся. Староста Бертон в последний раз оглядел толпу и неторопливо полез на помост, открывая тем самым собрание.

– Все здесь? – зычно спросил он.

– Все, все… – нетерпеливо ответила толпа. – Начинай уже.

– Ладно. Вы все знаете, что у нас созрели двенадцать деревьев. И сразу вам скажу, что шесть из них пойдут на укрепление палисада. Вы сами видели, что участок стены у ворот погиб и почти сгнил, а материала для замены в хранилище совсем не осталось. Ещё одно дерево израсходуем на ремонт большого плота – думаю, против этого никто из вас не собирается возражать.

Толпа издала согласное гудение. Загарпунить крупную рогачку, а уж тем более придонника и притащить добычу домой можно было только артелью на большом плоту, за состоянием которого тщательно следили.

– Как вы понимаете, три дерева мы должны положить в хранилище, – продолжал Бертон. – Оно совсем опустело, а зима не за горами. Значит, остаются два дерева, которые нам и нужно разделить.

– У меня крыша вот-вот рухнет, – пожаловался кто-то из середины толпы. – Центральная подпорка умерла ещё в прошлую зиму, ты же знаешь, Бертон, ты обещал…

– Всё правильно, Фарко, я знаю, – согласился Бертон, – ты получишь верхнюю четверть.

– Почему верхнюю?! – всполошился Фарко. – Она плохо пускает корни и не простоит и двух сезонов!

– Если будешь хорошо ухаживать, простоит много дольше, – возразил Бертон. – К тому же мы даём тебе две целые шкуры придонника для кровли. А обе нижние четверти пойдут на ремонт хранилища. Или вы хотите остаться на зиму без припасов?