Андрей Киселев - Терминатор. Русская версия. Часть 3 [СИ]

— Ну, что, засмотрелся — произнесла ему Верта — Едем дальше кататься.

— Надо составить план улиц и всего города — произнес Алексей ей — Эвелина приказала сегодня сделать это первым.

— Заедем еще и на местный пляж. Я никогда не видела близко океана. И не видела вблизи самих волн. Сегодня Лос-Анжелес весь наш — произнесла ему машина по имени Верта — И сегодня ты весь мой.

Верта пришпорила своего под собой стального сверкающего полировкой двухколесного коня по имени «HARLEY-DEVIDSON» и полетела вперед, а Алексей рванул за ней по горной дороге, идущей со стороны пустыни Мохаве. От высоких отгораживающих высокой сплошной скалистой стеной Штат Калифорния и Штаты Невада и Юта гор.

11 марта 1984 года.

Соединенные Штаты Америки.

Калифорния. Лос-Анжелес.

Вэлли Бульвар. На выезде с Север — Истерн.

Севернее Эль Монте Басуэй.

Полицейский участок 1104 N.

18:31 вечера.

Обычный трудовой день в полицейском участке Лос-Анжелеса. Все как обычно и как всегда. Лейтенант Эдвард Теодор Трэкслер помешивая ложечкой свежий сваренный кофе и с трудом обруливая двоих дюжих полицейских, которые тащат не мене здорового нарушителя спокойствия идет в свой личный кабинет. Все как обычно и обыденно. Ничего нового. Все без изменений. Даже как-то сегодня скучновато и без интересно.

Эдвард Трэкслер попробовал свой кофе и сморщился. Неприятный привкус. И эти кофейные старые аппараты. Он еще подумал, что надо как-то заменить этот чертов кофейник на более новый. Может и кофе такое, потому что кофейник старый. Наверное, ровестник их полицейскому участку. Такому же старому и самому здесь в городе первому из всех полицейских участков.

Эдвард Теодор Трэкслер уже почти дошел до своего кабинета, и уже было открыл кое-как ногой дверь, так как руки были заняты. В одной была папка с полицейскими делами и журнал персонала участка. В другой это хреновое по его мнению кофе. Когда к нему подбежал, протискиваясь мимо коллег и столов, отгороженных стеклянными разграничительными стойками и рядами стоящих в узком коридоре его коллега, сержант полиции и заместитель Хэл Вукович. Он выскочил из-за своего стола за стеклянной отгородкой и протянул в правой руке Эдварда новое совершенно свежее дело. Он был в полосатой рубашке и как всегда с закатанными рукавами. Это его была отличительная во всем участке черта. Сержант Хэлрой Кэролл Вукович никогда не носил пиджаков. И только везде шнырял в одной рубашке налегке и потертых джинсах. С пистолетом за пазухой.

Это не очень нравилось Эдварду Теодору Трэкслеру, но он мирился с этим, потому что Хэлрой Кэролл Вукович был отличным полицейским и справлялся со всеми порученными делами от Эдварда Трэкслера.

Эдвард взял дело и спросил у Хэла — Что там?

— Это с нашего патрульного участка — произнес Хэл Вукович своему патрону Эдварду Трэкслеру — Мертвая девушка.

— Это я и сам вижу — произнес в ответ, рассматривая записи и фотографии, и войдя в свой кабинет, лейтенант Эдвард Трэкслер.

— Сара Анна Коннор — произнес ему снова Хэл Вукович — Работала секретарем тридцать пять лет. Застрелена дома с расстояния меньше пяти метров. Оружие большого калибра.

— Уже интересно — произнес Эдвард Трэкслер — Дальше. Что еще?

Хэл протянул второе такое же дело в руки Эдварду.

— Вторая покойница — он произнес, поясняя своему патрону — Ее прикончили в долине.

— Но это не на нашем патрулируемом участке — Произнес лейтенант Эдвард Треэслер.

— Все равно будет интересно, Эд — ответил Хэл Вукович — Смотри сам.

— И что между ними общего — уже просто и как обычно произнес на автомате Эдвард.

— Посмотри на их имена, Эд — произнес в ответ сержант Хэл Вукович.

— Сара Луиз Коннор — прочитал вслух лейтенант Трэкслер. И быстро глазами пробежался по обоим делам.

— Видишь, фамилии, и имена идеально совпадают — пояснил Хэл Вукович.

— Сам вижу — ответил Эдвард — Интересно.

Он удивился совпадению.

— Ошибки никакой нет? — переспросил у Хала Эвард.

— Исключено — ответил сержант Хэл Вукович и, убедительно посмотрел в глаза своего патрона. Он вдобавок еще покачал своей лысеющей сорокалетнего полицейского головой.

Трэкслер посмотрел на него словно это какая-то шутка или насмешка и снова спросил — Ты не смеешься?

— Если ошибка то, во всяком случае, не моя — произнес ему Хэл — Пресса обрадуется, узнав об этом.

— Убийца однодневка — перекладывая одно дело в другое, произнес недовольно, лейтенант Трекслер Он бросил на стол обе паки с делами с начатого следствия и фотографиями кровавый жутких убийств.