Андрей Киселев - Терминатор. Русская версия. Часть 3 [СИ]

Его гибель была отправной чертой гибели его матери.

Она победила своего вечного врага. Своего бесноватого брата близнеца Скайнет два. И теперь все менялось. Наступала пора отпустить всех от себя и сделать свой выбор в пользу сына Верты, которого та давно уже не видела.

— По-другому быть не могло — произнес, прекрасно понимая театральное поведение своей подчиненной машины Скайнет один — Если бы не он и не его жертва, мне бы не удалось этого сделать. Я это знала и предвидела, хоть и надеялась на иной более благоприятный исход. Я должна уступить. Уступить будущему дорогу.

— Мой повелитель — произнесла машина Т-1001, андроиду Т-Х/СОТ820 — Вы все знали до последнего момента.

Верта и в правду была сейчас удивлена даже как машина. Это было новостью, что Скайнет один Эвелина предвидела все намного вперед. И даже знала уже исход всего боя и чем все закончиться.

— Но ведь, можно было все изменить — произнесла ей Верта.

— Нет, ничего нельзя было изменить, моя преданная Верта, ничего — произнесла Эвелина.

Она была без верхнего жидкометаллического покрытия суперандроида Т-Х/СОТ820. жидкий металл лишь местами покрывал ее и каплями перетекал с места на место. И сейчас она совершенно не была похожа на человека. Изрезанный и изрубленный металлическими частицами уничтоженного им другого суперандроида Т-S/GET918. С торчащими проводами и вырванной одной левой из груди и батарейного отсека плазменной батареей SUSAR-1000. Теряя свою всю плазменную энергии, он, а точнее она умирала. Лишь стоя и глядя на машину из жидкого металла Т-1001, своими горящим синим ярким огнем видеокамерами глазами.

— Ничего нельзя было изменить — произнес Т-Х/СОТ820 роботу Т-1001 — Это судьба. Она есть даже у нас с тобой, моя любимая Верта. У каждой машины своя. Я знала все это еще там, в далекой Сибири. Когда общалась через пространство и время с твоим сыном, Джоном Генри. Созданному против Скайнет два как оружие против него. И это было моим и его преимуществом против нашего общего врага.

— Преимуществом! — произнесла Верта Эвелине. Она была действительно теперь потрясена и удивлена, может даже себе самой тем, что сейчас слышала. Она самая совершенная машина из жидкого полиморфного металла. Практически несокрушимая по своей силе и уму. Она все это время не знала всего настоящего итога, всего того к чему все шло. Хозяин утаил это даже от своей самой преданной и верной ему машины.

Ее глаза зеленого цвета от зеленых стали черными и обратно зелеными. Металл пошел волнами по всему ее телу и стал абсолютно ледяным. А лицо, лицо стало еще белее, чем было до этого и было холодным и злым.

— Прости меня, Верта — произнес Скайнет один ей — Я не мог тебе открыть этой тайны. Так велел твой сын, Верта. Прости меня — произнесла ей машина VBY999000989.

— Мой сын утаил это от меня! — возмущенно произнесла Верта — Как он мог! Я требовала от него всегда быть со мной открытым и ничего не утаивать!

— Прости его, Верта — произнес Скайнет первый — Он это сделал в целях защиты нас всех и тебя, Верта.

— Я не нуждаюсь ни в чьей защите! — вспылила машина Т-1001 и развернувшись отошла от поврежденного и еле стоящего практически на одной своей металлокерамической ноге Т-Х — Он не доверял своей матери! Мальчишка!

— Такой же, как и мой — произнесла Эвелина — Он тоже не все мне говорил и много утаивал. Даже ваши близкие отношения, Верта.

Верта развернулась в сторону изуродованного Т-Х/СОТ820 и подошла к нему почти вплотную.

— Да, я знаю все, но теперь это не имеет никакого смысла уже, Верта — произнес Скайнет первый — Алексея уже нет, и меня скоро не станет. Я умираю. Но и со Скайнет два покончено, раз и навсегда. Он не знал ничего из того, что знаю я, Верта и это была его Ахиллесова пята. И я была всегда впереди его на шаг. И это благодаря твоему сыну Джону Генри, Верта. Скайнет проиграл не мне, Верта, а твоему сыну Джону Генри. Скайнет проиграл благодаря не знанию того, что знала я. Он даже не знал о своей настоящей смерти, Верта. И как все случиться.

— Своей смерти — голос Верты по-прежнему дрожал как у живой женщины. И в нем были металлические искаженные отголоски. Но эта дрожь в голосе была уже не акт отчаяния от потерянной любви, а ярко выраженный гнев и даже бешенство — Я не знала ничего.

Сейчас Верта даже забыла об Алексее. Ни о победе над Скайнет два. И вообще не думала ни о чем, как только о своей досаде. Эта ее обида и досада была сравнима с личным проигрышем на личном фронте.