Елена Звездная - Брак. Взаимовыгодный [СИ]

Остановившись у внешне монолитной стальной стены, адмирал произнес привычное:

— Код допуска 5777890Gar.

Над головой прозвучало:

— Приветствую вас, Айрон Вейнер, адмирал Илонесской Армады.

— Да-да, — раздраженно ответил он, — открывай уже!

Дверь обозначилась восемью стальными пластинами, которые разъехались в разные стороны, открывая проход и Айрон шагнул в свою каюту.

Осторожно опуская свою жену на ноги, он внимательно следил за ее реакцией, ожидая страха, испуга и… предвкушения. Но скользнувшая на пол Райве, сняла наброшенный на ее плечи мундир, вернув его супругу и прошлась по ограниченному пространству. Весьма широкой постели, которой Айрон втайне гордился и вообще заказывал на самой Гементее, авийянка не уделила должного внимания… да и вообще никакого внимания. Зато остановилась напротив его портрета во всю стену. Данное творение художника с завоеванной Фалихо и сам адмирал весьма уважал. Ему нравилось, как художник отразил в картине и его самого, и насмешливый взгляд серо-зеленых глаз, и небрежно отпущенные до плеч светлые волосы… да и парадный мундир Айрона смотрелся элегантно и великолепно.

Райве как зачарованная взирала на портрет, затем обернулась к нему и в карих глазах отразилось недоумение и… насмешка. А затем прелестный ротик издал вопрос:

— Я… буду жить здесь?

— Нет, — не задумываясь, ответил Айрон, решивший сразу расставить приоритеты.

— Тогда, — на очаровательном личике появилась насмешливая ухмылка, так не вязавшаяся с образом послушной девственницы, — что я здесь делаю?

«Так, — раздраженно подумал Айрон, — мама ей ничего не рассказывала… вот… влип!».

— Райве, — лектором он был препаршивым, но… в виду необходимости был готов на жертвы, — присаживайся, — он указал на единственное кресло, — сейчас я тебе все объясню. Тебе… что-нибудь нужно?

Авиянка настороженно прошла мимо него и села в указанное кресло. «Послушная, — обрадовано подумал адмирал, — и это не может не радовать.» Но в следующую секунду он утратил способность адекватно мыслить, узрев нагло демонстрируемый ему средний палец. Хотя поразила его не демонстрация весьма оскорбительно жеста, а наглая ухмылка, сменившаяся невинным выражением на личике и обиженное:

— Ноготь… сломала…

С трудом сдерживаясь, Айрон разглядывал идеальной формы ноготок, без каких-либо повреждений…

— Пилочка нужна? — продолжая лицезреть неприличный жест, поинтересовался адмирал.

— Очень, — с придыханием ответила девушка.

Метнувшись в душевую, теярец принес собственную пилочку, с позолоченной ручкой и алмазным напылением… Райве взяла весьма дорогую, и в принципе не стачивающуюся вещичку двумя пальчиками, брезгливо осмотрела, вызывая у адмирала приступ почти неконтролируемой ярости, и не скрывая неудовольствия произнесла:

— Сойдет.

— Я… рад! — сдерживая желание отобрать, ответил Айрон. — Итак, я собирался тебе объяснить…

— Я слушаю, — она очаровательно улыбнулась, но свое внимание уделяла не супругу, а ноготкам.

Подойдя к скрытому шкафу, Айрон медленно повесил мундир на плечики, затем так же неторопливо разделся, совершенно не испытывая смущения… ровно до тех пор, пока не бросил взгляд на жену, которая шокировано изогнув левую бровь, смотрела на сие действо, даже забыв о подпиливании ногтей.

— Ааа, что вы делаете?

И нижнее белье он снять не решился.

— Хм, — надев халат, Айрон вернулся к супруге, продолжающей его разглядывать, присел перед ее креслом на корточки и начал. — Понимаешь, Райвеиэлитинэ, дети… они не прилетают с аистом.

Сказал, и сам осознал, что сморозил невероятную глупость. Ну какие дети! О детях и речи быть не может.

— Ээээм, — Райве отложила пилочку, и проникновенно прошептала. — Айрон… а, позвольте задать вам… вопрос интимного характера…

— Да-да, я вас слушаю, — с энтузиазмом поддержал адмирал.

— Замечательно, — и вот что его удивляло, так это совершеннейшее отсутствие акцента у авийянки, — так вот, я хотела спросить, как давно вы проходили психологическое обследование?

Он дернулся как от пощечины, вскочил, с негодованием заметив, что ее плечи вновь вздрагивают, и на этот раз Айрон прекрасно осознавал, что сдерживает она не рыдания, а смех!

Смех! Эта… авийская тварь все время потешалась над ним! Ну что же, он пытался быть добрым и ласковым… не хочешь так, значит, будет иначе:

— Ты, — он чуть наклонился к девушке, — раздеваешься, ложишься на постель и исполняешь свой супружеский долг!