Саймон Хоук - Интрига хранителя времени [litres]

Два человека, отправленных присматривать за Атосом, так и не прибыли в место назначения. Наспех запрограммированная хроноплата отправила их в неопределенную локацию, которую солдаты корпуса времени окрестили «мертвой зоной». Они оказались в ловушке неконкретного времени и, теоретически, продолжали существовать, но никто не мог сказать точно, где именно и в какой форме.

Несколько агентов, возвращаясь из разных мест, попытались переправиться в конспиративную квартиру на Rue Servadoni в одну и ту же точку и в одно и то же время. Оставленный там Коброй агент в ужасе наблюдал, как бесформенная масса плоти, материализовавшаяся перед ним на мгновение, превратилась в гротескного монстра из мельтешащих рук и ног, которые судорожно метались по полу, издавая звук, который никогда не должен был бы быть услышан человеческим ухом. Через несколько секунд монстр умолк и сразу был телепортирован в доисторические времена, где его кости будут обглоданы рептилиями-падальщиками.

Лукасу и Андре сильно повезло. Они попытались перенестись в окрестности дворца и материализовались посередине улицы за Лувром, в месте, где через несколько секунд должна была проехать карета, запряженная упряжкой лошадей. Не успели они появиться, как Лукас, мгновенно среагировав на близкий грохот копыт, толкнул Андре в одну сторону, а сам бросился в противоположную. Карета пронеслась мимо них буквально в нескольких дюймах. Кучер испытал легкий шок. Ему было приказано гнать во дворец, что было не самым разумным выбором для улиц Парижа в этот час, и он очень внимательно следил за тем, чтобы никого не задавить. Он так и не понял, откуда взялись эти двое. Внезапно они просто там появились. Избежать столкновения было невозможно. Если бы они не отпрыгнули с дороги, то, безусловно, были бы серьезно покалечены, если не убиты. Ему следовало остановиться. Пусть это означало бы нарушение распоряжения миледи, но он должен был остановиться. Вместо этого, он быстро оглянулся через плечо, увидел, что двое прохожих остались невредимыми, поспешно перекрестился, произнес про себя молитву благодарности и свернул в ворота дворца.

– Морис, – сказал он себе, – пора тебе уже перебраться в деревню и заняться фермерством.

Лукас и Андре поднялись на ноги и отряхнули пыль.

– Никогда не привыкну к такому способу путешествий, – сказала Андре и глубоко вздохнула. – Магия это или наука, мне все равно. Это неестественно.

– Ты права, – сказал Лукас. – Тем не менее, тебе еще предстоит узнать, что в мое время вполне естественно жить с противоестественным. Мы называем это прогрессом.

– Что ж, по крайней мере, мы, кажется, добрались целыми и невредимыми, – сказала Андре. – Что будем делать?

– Когда-нибудь вламывалась во дворец? – спросил Лукас.

– Не в такой, как этот, – сказала Андре, – и не без доспехов.

– Это будет не сложнее осады, – сказал Лукас, – но у нас будут доспехи, в определенном смысле. Он указал на группу из четырех гвардейцев кардинала, которые только что вышли из главных ворот. – Я думаю, что из четырех мы сможем подобрать две униформы нашего размера.

Андре улыбнулась.

– Полагаешь, они не откажутся одолжить нам свою одежду?

– Ну, почему бы нам не подойти и не спросить их? – произнес Лукас.

Финн и Кобра, в сопровождении еще одного агента, бежали со всей возможной скоростью к Лувру. Они были вынуждены оставить невезучего агента Ягуара в переулке рядом с заведением Моро. При падении он сломал ногу, а времени на оказание ему помощи не было. Кроме того, Кобра не испытывал желания заниматься благотворительностью. Вскоре все втрое добрались до маленьких боковых ворот дворца с Rue de L'Echelle. Кобра спросил Жермена, и когда тот появился, произнес «Тур и Брюссель».

Жермен кивнул.

– Чем могу служить, месье?

– Мы должны немедленно встретиться с Констанцией Бонасье, – сказал Кобра. – Это вопрос жизни и смерти.

– Ни слова больше, месье. Пожалуйста, следуйте за мной.

Жермен провел их во дворец, чередой черных ходов и тайных проходов, пока они не оказались прямо дверным проемом самых дальних покоев королевы.

– Пожалуйста, подождите здесь, – сказал Жермен. – И молю вас, ни слова. Прямо за этой дверью стоит стража.

Он оставил их на несколько минут, которые показались часами, и, наконец, двери на противоположной стороне комнаты открылись, и вошла Констанция Бонасье, она же – агент Воробей. При виде Кобры ее глаза распахнулись, и она жестом позвала их к себе, прижав палец к губам.