Исай Лукодьянов - Незаконная планета

Тут Круглов исчез с экрана, и замелькали фотографии Плутона, сделанные за последние годы автоматическими станциями, облетавшими планету. То был однообразный сумеречный мир, мертвая каменная пустыня, изборожденная глубокими трещинами — будто залитая лавой. А вот пошли плавно закругленные холмы. Глубоким космическим холодом веяло от этой окоченевшей планеты.

Голос комментатора продолжал:

«Только в наше время доказано, что Плутон — „чужак“, пришелец из глубин космоса. Некогда взрыв сверхновой выбросил эту планету из системы некой двойной звезды. Оплавленная мощной вспышкой, а потом скованная лютым холодом, она тысячелетиями скиталась в космосе, искривляя свой путь в гравитационных полях попутных звезд, пока не была „схвачена под уздцы“ притяжением Солнца. Сам Шандор Саллаи, крупнейший астрофизик современности, рассчитал, пользуясь своим методом, гипотетический путь Плутона в пространстве. Он же предположил, что вторжение космического скитальца вызвало на окраине Солнечной системы катаклизм: опрокинуло „на бок“ Уран и заставило его вращаться вокруг своей оси „неправильно“ — по часовой стрелке, в то время как все другие планеты вращаются против часовой стрелки. „Чужак“ оказался, что называется, с крепкими кулаками — и похоже, что силу этим кулакам придавала необычайно высокая плотность его вещества».

«Вы, конечно, помните, дорогие друзья, — говорил за кадром Валентин Круглов, — какую сенсацию вызвал четыре года назад снимок, получивший название „Дерево Плутона“. Вот эта фотография».

Четыре года назад Алеша еще не очень внимательно следил за космическими новостями, но из разговоров старших знал про «Дерево». Сейчас он с любопытством впился взглядом в экран: на темном фоне плутоновых круглых холмов, на черном горизонте слабо и расплывчато светилось… что? Действительно, вроде бы там был ствол и несколько раскоряченных ветвей… дерево, верно… нет, намек на дерево, призрак какой-то…

«Вы помните споры вокруг этого снимка? Ни разу больше зонды не повторили его, — продолжал комментатор, — и фотография была признана оптической иллюзией».

— Кто признал иллюзией, а кто не признал, — вдруг громко сказал Вовка. — Моррис не признал. Он видел…

Однако договорить Вовка не успел. Что-то перемигнуло на экране, быстро поплыли строчки, и — поистине, как сказал когда-то поэт, разверзлась бездна, звезд полна… В верхнем левом углу экрана вспыхнуло пламя…

«Внимание! — торжественно повысил голос комментатор. — Вы видите спуск „Севастополя“. Включен тормозной двигатель…»

Камеры, вынесенные далеко за борт корабля, начали съемку. Ничего, что это было семь часов тому назад, ничего, что корабль виден в странном ракурсе и кажется неподвижным, — зато плывет ему навстречу, быстро приближаясь и как бы расползаясь, темно-серая поверхность Плутона. А справа по краю экрана пустили телевизионщики портреты экипажа: вот командир «Севастополя» Николай Одоевский в парадной форме Космофлота, вот второй пилот и штурман Юхан Крейг, вот бортинженер Александр Заостровцев («Это его последний полет в составе экипажа корабля, — звучит голос комментатора, — Заостровцева ждет назначение флагманским инженером Космофлота»), а вот планетолог, она же врач, Надежда Заостровцева.

— А я не знал, что твоего отца назначили флаг-инженером, — посмотрел Алеша на Вовку.

Тот не ответил. Сидел неподвижно, уставясь немигающими глазами на экран. Там все шло хорошо. С выключенным тормозным двигателем корабль медленно опускался — вернее, каменистое плато медленно плыло навстречу его массивным посадочным опорам.

«Здравствуй, Плутон!» — возгласил комментатор в тот самый миг, когда широко расставленные ноги «Севастополя», качнувшись раз-другой, утвердились на оплавленном грунте.

Еще он говорил что-то приподнятое — да и верно, момент был великий: шутка ли, впервые земной аппарат совершил посадку на планету, полную загадок, — что-то говорил о приготовлениях к выходу экипажа. А камеры вели бесстрастно панорамную съемку, медленно развертывалась угрюмая мертвая пустыня, и где-то в сумеречной ее глубине мерцало слабое, еле заметное пятно света.

Пятно вдруг приблизилось, оно как бы вытягивалось, выпуская неровные дрожащие ветви.

«Что это? — выкрикнул за кадром комментатор. — Господи, что это такое?!»

Алеша впился руками в сиденье стула. С ужасом смотрел на «Дерево», быстро наплывающее на корпус корабля. В следующий миг экран залило слепящей вспышкой.