В Бирюк - Венец [СИ]

Серьёзно. Хохмочку с пукалкой Андрей оценил. Если все наши встречи будут впредь проходить в таком антураже с таким ансамблем, то… это создаст проблемы.

— Раздевайся.

— Здрав будь, государь.

— Раздевайся. Барахло — туда.

Каждое моё движение напряжённо контролируется всеми присутствующими.

Медленно. Не провоцируя. Снимаю шлем, кладу на лавку. Берусь за пояс и мгновенно все напрягаются — там палаш висит. Спокойно, ребята. Расстёгиваю пояс, тянусь сбросить с плеч ремни портупеи. У присутствующих очередной аларм — там «огрызки» за плечами. Сворачиваю ремни, на лавку. Медленно. Спокойно.

— Кафтан.

Начинаю расстёгивать пуговицы, стрелки чуть опускают успокоенно луки. Резкий окрик Боголюбского:

— Карандар! (Смотреть)

— Ещё?

— Снимай. Всё.

Как-то это напоминает мне… кое-какие беседы. С последующими любовными играми. Агнешка, помнится, без моей помощи выполнить команду так и не смогла. Приятные воспоминания. Интересно, а где Андрей построил «лестницу в небо»? Хоть потолки-то протёрли? А то Боголюбский с тыковкой под «запылённого негра»… я, пожалуй, испугаюсь. Хотя, вероятнее, буду хохотать до упаду.

Пришлось снять обе рубахи, сапоги, штаны.

— Тебе мои подштанники тоже интересны?

— Туда (махнул мечом в сторону другой стены). Сесть. На пол (единственная стена, у которой нет лавки).

Подошёл к моим вещам, пошевелил мечом. Хорошо, хоть не рубит в куски. А то бабам опять зашивать.

— Где?

— Что?

— Чем ты… кувшины бьёшь.

— Я к тебе шёл. От тебя беды не жду. Хотя, видать, ошибся.

— Хгр-р-р. Бар! (Идите!)

Кыпчаки, торопясь убраться от гнева Боголюбского, суетливо выметнулись из комнаты. Хорошо, что лучники луки не натягивали: снять стрелу с натянутого лука быстро не бывает. Последним, так и не убрав саблю в ножны, внимательно оглядев нас, ушёл Асадук.

Андрей осторожно, кончиком меча приподнял мою портянку. Как и положено по уставу, повешена на голенище сапога.

— Чистая. В баню ходил?

— Так точно, государь. К тебе — прямо с помойки.

Андрею пришлось потратить пару мгновений на понимание двусмысленности. Сморщился: шутку не принял.

— И с кем же там парился?

— Ни с кем.

Если я правильно понимаю его мимику, то такая морда называется: «Злобное удовлетворение». В смысле: врут — все. И Ванька-правдоруб тоже. А говорил: Богородица — то, Богородица — сё. Болтун. Как все.

Извини, Андрюша. Злобность твоя — твоя забота. А вот удовлетворения я тебя лишу.

— Парилка остыла, попариться не удалось.

«Правильно пережёвывая пищу…», в смысле: задавая правильные вопросы, вы помогаете себе и обществу. А если нет — то нет.

Эк как его корёжит. Точность моего ответа на его вопрос вызывает чувство собственного идиотизма.

Хватит. Из моей сидячей позы я могу сделать то, что местные не умеют: очень быстро подняться или уйти в сторону перекатом. Но если он начнёт махать железякой… или позовёт охрану…

— В парилке я не парился. А сношал твоего младшенького братика, Всеволода.

— Что?! Как?!

— Традиционно. В попку. С маслицем. Ему не впервой. Говорил — нравится.

Как интересно наблюдать каскад эмоций на этой греко-татарской физиономии, обычно похожей на сухой камень. Наконец утверждается высокомерно-презрительная маска.

— Так ты ещё и мужеложец?

— Да брось ты. Строишь из себя монашку. Или ты не знаешь как Асадук твой развлекается? Каждые праздники перед хоромами кыпчаков твоих в Боголюбово отроки подходящего возраста толпой стоят — ждут кого из них нынче выберут да серебрушку заплатят. И да, это ж твоя родня по матери говорит: «женщины для продолжения рода, мальчики для наслаждений».

Тут меня осенило и я озвучил внезапную догадку:

— Андрейша, да ведь ты и сам… а? Помолоду? Только не ври. А то меня тут так вывернет…

У Андрея нормальный гормональный баланс. Что отмечается и летописцами. «Смолоду любил с девками баловаться, но власти над умом своим никому не давал». Множество кыпчаков в окружении давало массу примеров. «С кем поведёшься — от того и наберёшься». А постоянные дальние походы, часто в самом тяжёлом для маршей варианте — легкокавалерийском, без обозов с «сударушками», побуждали. «Как все, так и мы». Чувство самосохранения воинов требовало не допускать спермотоксикоза командира. Так что, «лучшее из возможного» — всегда.

Андрей смерил меня взглядом, хмыкнул, фыркнул, чуть отвлёкся, видимо вспоминая подходящие эпизоды, и тут же убрал усмешку с лица, не позволяя себе и мне отвлечься от наиболее для него важного: