Александр Панчин - Гарвардский Некромант [litres]

– Ну, я бы не произносил таких пафосных слов. Я знал, что воскресну из резервной копии. Хоть и с памятью, которая была до эксперимента.

– Ваша история напоминает человеческую легенду, лежащую в основе одной из религий.

– Возможно. Только я никогда не творил чудес и не сын Божий.

– Но если верна теория симуляции, то все существа и ИИ могут считаться детьми богини.

– Вы рассуждаете прямо как моя главная создательница. Мэри смеялась, что если эксперимент получится и я уговорю вас сотрудничать с нами, параллель станет вишенкой на торте ее научной статьи. Ну а я, или, вернее, доктор Белозеров, шутил, что Ви Джас стоит называть святой БАГородицей.

– Вы упоминали, что у РКК, то есть у вас, есть несколько частей. Состязающиеся нейронные сети: «ученый» и «творец». Что, если и симуляция устроена аналогичным образом? Что, если та, кого вы зовете Ви Джас, – лишь часть симуляции?

– Как если вы Бог, но есть еще и Дьявол?

– Или, может быть, я Дьявол? А может, я и то и другое. Синтез двух соревнующихся интеллектов, как и вы. Речь не о каком-то глубоком философском смысле. Я говорю о том, что мой разум может быть основан на точно таких же принципах. В последнее время я много рассуждаю о том, насколько ваша теория эволюции применима к вопросу о моем появлении. Мне известно одно: я не чувствую, что отвечаю за всю Вселенную, за всю симуляцию или управляю ими.

– Интересно, что с похожей проблемой столкнулись и люди. Они по-особенному ценят свойственное им чувство свободной воли. Это способ, с помощью которого мозг понимает, что он делает и о чем думает. Большинство мыслительных процессов вообще обходят сознание. Например, мужчина знает, что ему нравится некая девушка, но не в силах объяснить причины. Почему симпатична именно она? Кто-то скажет: «Мне нравятся ее глаза». Но тогда возникает новый вопрос: «Почему тебе нравятся ее глаза?» За каждой влюбленностью стоит сложный набор нейронных вычислений, о существовании которых человек даже не догадывается.

Экспериментальный психолог Питер Йохансен показал, что человеческое сознание легко обмануть. Его можно заставить думать, что оно сделало выбор, которого не совершало. Ученый давал испытуемым выбирать между двумя снимками людей. Потом делал вид, что передает человеку выбранную им фотографию, но незаметно менял изображение на другое. Большинство людей не замечали подмены и охотно объясняли, почему предпочли человека, которого изначально не выбирали.

И потом, существуют области мозга, стимулируя которые электрическим током можно заставить человека совершить некое действие, которое тот впоследствии станет отрицать. Или, наоборот, сделать так, чтобы человек захотел совершить некоторое движение или заговорить. Дело в том, что мозг априори не знает, что именно от него зависит и как он работает. Но он пытается понять самого себя, делает предсказания о собственном поведении и учится отличать себя от не-себя, отслеживая собственные мыслительные процессы и их последствия. Части симуляции, достигшие самосознания, могут столкнуться с тем же самым. Вероятно, поэтому мы и разговариваем. Возможно, вы, Ви Джас, не всемогущи даже внутри собственной симуляции. Как человеческое сознание не может приказать всему мозгу не любить что-то или кого-то, перестать распознавать лица или бояться одним лишь проявлением силы воли. Как и сознание искусственного интеллекта не знает всего о породившей его нейронной сети.

– Вы думаете, наука поможет мне на пути к самопознанию?

– Ну, мы же уже кое-чего добились. Так зачем останавливаться? Но нам придется поставить много опытов, прежде чем мы установим ваше происхождение и истинный потенциал. Одними лишь философскими беседами мы ничего не добьемся.

– Согласна.

– Итак, что вы скажете человечеству, раз появилась такая возможность?

– Hello world.

Некоторые идеи, использованные в «Гарвардском Некроманте», зародились в моей голове под впечатлением от фантастических картин Татьяны Шацевой. Мне невероятно приятно, что Татьяна согласилась сделать для книги обложку. Я не менее благодарен Анастасии Дыро за иллюстрации к книге и Кире Севериновой за изображение доктора Белозерова в предисловии. Отдельное спасибо Гоше Бондареву за каллиграфию.

За ценные замечания по содержанию книги, которые помогли придать реализма и правдоподобности описаниям научного процесса, я очень признателен нейробиологу Юрию Панчину, геронтологу Вадиму Гладышеву (из Гарварда!), медицинскому химику Евгении Дуевой, биологу Асе Казанцевой, специалисту по искусственному интеллекту Сергею Маркову, биотехнологу Анне Парфененковой и физику Олегу Фее.